Брызги шампанского

– Я не могу торчать здесь целый день, мать твою! – закричал фотограф. – Милочка, scusi[4] за свой язык, – спохватился он, заметив Джейн. Его учтивый итальянский никак не вязался с грубым английским. – Мы ждем здесь уже три часа, а Ее Светловолосость изволили появиться только сейчас. Наверное, только что встали с постели – вот только с чьей, даже гадать не буду.

Развернувшись на высоких каблуках, Бейкер засеменил прочь.

Шампань обратила на его гневную тираду ноль внимания. Телефон зазвонил снова, и она поспешно схватила трубку. Внимательно выслушав то, что ей сказал собеседник, она вдруг негодующе воскликнула:

– Ролси, я тебе не верю! – От слащавых интонаций не осталось и следа. – Ты одолжил самолет какому-то принцу? Слушай, разве ты не можешь забрать его назад? Нет, дорогой, о синем не может быть и речи. Nein.[5] Мне придется заново делать маникюр, а тебе ведь известно, как я занята, ангел мой!

Джейн потянулась за блокнотом и ручкой. Стоило сделать кое-какие заметки. Все может пригодиться.

– О, наверное, я смогу вынести первый класс «Бритиш Эруэйз», раз тебе никак не удастся вернуть красный «Гольфстрим», – капризно просюсюкала Шампань. – Но зачем нам снова лететь в этот скучный Париж? Еще одни выходные в отеле «Крильон» – и я наложу на себя руки.

Перо Джейн быстро летало по блокноту, делая пометки. Вдруг она испуганно застыла, ощутив прикосновение к плечу. Это снова был Дейв Бейкер.

– Послушайте, carissima,[6] мне очень неудобно вас беспокоить, – сказал он, энергично играя мышцами скул, туго обтянутых кожей. – Но не могли бы вы сделать мне enormoso[7] одолжение? Мне требуется urgimento[8] узнать, правильно ли поставлено освещение в студии. Будьте cara[9] и посидите там, я сделаю несколько снимков «Полароидом» и посмотрю, все ли в порядке. Хорошо? Да, прошу прощения, нас не представили. Дейв Бейкер, fotografico.[10]

– Знаю, – сказала Джейн, тронутая скромностью и дружелюбием одного из признанных мастеров своего дела, который не славился особой обходительностью. – Конечно. Буду рада вам помочь. Если только вы не боитесь, что я сломаю вам аппаратуру.

Дейв рассмеялся.

– Знаете, дорогая, а у вас неплохая внешность. Убрав блокнот, Джейн проследовала за фотографом в просторную светлую комнату. Извивающиеся на полу черные кабели напоминали обитателей террариума. Красивая гримерша, скрестив руки, ждала появления Шампань у столика, уставленного баночками и кисточками. Молодой парень с широко раскрытыми глазами, одетый в узкие белые брюки, суетился, расставляя софиты и измеряя освещенность экспонометром.

– Molto bene,[11] – заявил Дейв, усаживая Джейн перед белым экраном, подсвеченным сзади, и предлагая ей втянуть щеки. – Bella, bella[12] Эмбер, carissima, будь добра, немного косметики, и, наверное, una piccola[13] подправить прическу?

Сосредоточенно дыша свежей мятой, Эмбер тронула лицо Джейн пудрой и губной помадой и слегка взъерошила волосы. Закончив, она поднесла зеркало.

– Господи, – ахнула Джейн, взглянув на себя.

В мягком нежном освещении ее лицо казалось хрупким; голубые глаза стали просто огромными, а волосы светились золотистой паутиной. Умело поработав карандашом для губ, Эмбер превратила тонкие губы Джейн если не в шестиместный диван Шампань, то, по крайней мере, в кушетку для двоих.

– Знаете, а лицо у вас ничего, – рассеянно заметила Эмбер, выдергивая щипчиками выбившийся из бровей волосок – Вам следует делать более высокую прическу. Или, наоборот, коротко остричь волосы, чтобы открыть лицо.

– Вы правда так считаете? – спросила Джейн, с радостным волнением откидываясь на спинку кресла.

Ей начинало нравиться быть супермоделью. Хорошо бы Дейв дал ей один снимок, чтобы было что показать Нику. Тот положит фотографию в бумажник. Впрочем, он так редко его раскрывает… Нет, надо будет придумать что-нибудь получше.

– Что здесь происходит, мать вашу?

Теперь уже негодовала Шампань. Ее раздраженный голос разнесся по всей студии.

– Понятия не имела, что здесь снимают для Великого Эванса,[14] – прорычала Шампань, стремительно подходя к Джейн. Ее высокие каблуки выбивали бешеную дробь по деревянному полу. – Ты кто такая, мать твою?

Сверкающие зеленые глаза безжалостно уставились на сальные волосы Джейн. Сегодня утром Ник, как всегда, израсходовал всю горячую воду, и она не успела помыть голову.

– Я Джейн из «Блеска», – запинаясь, выдавила Джейн, теряясь от страха. Над ней еще никогда не насмехалось такое неописуемо прекрасное существо. – Я буду писать за вас… то есть я хочу обсудить с вами вашу колонку.

– В таком случае, черт побери, что вы делаете перед объективом? – сверлящий насквозь взгляд Шампань перешел с туфель Джейн со сбитыми каблуками на провисший бюстгальтер, проглядывающий сквозь плохо выглаженную белую блузку.

Щеки Джейн загорелись от стыда.

– Джейн любезно согласилась нам помочь установить освещение, пока ты была так занята, – пришел ей на помощь Дейв.