Брук (ЛП)

Я раньше ошибалась. У нас с Перри нет конца. У нас просто больше начинаний.

Когда разговор заходит о продовольственных пайках и о других вопросах, которые меня не касаются, я извиняюсь.

Мое желание — найти Клару, но каким-то образом ноги сами несут меня в пещеру Поселенцев.

Молли подходит, когда видит меня.

— Отличная работа, — воркует она, обхватив мои щеки. — Мне Ива все рассказала.

Вернувшись, я сразу же направилась в Боевую комнату. Как Ива узнает все раньше всех, для меня загадка.

— Спасибо, — говорю я Молли. — Значит ли это, что я сегодня освобождаюсь от дежурства по подношению воды для Поселенцев?

Она поджимает губы.

— Ну, предполагаю, что так…

— Я шучу, Молли. — Чувствуя себя сильной и гордой собой, я беру один из кувшинов, стоящих у бочки с водой, и наполняю его, решив, что немного отдохну.

Сегодня Поселенцам стало лучше. Я вижу, как к ним возвращаются проблески жизни. Регулярный подъем и падение их груди, пока они спят. Подергивание век говорит мне, что они спят, а не находятся в забытье.

Сорен проснулся. Он наблюдает за мной несколько минут, прежде чем я наконец опускаюсь на колени рядом с ним.

— Я ждал тебя, — прохрипел он.

— Почему ты меня не позвал? — спрашиваю я, давая ему воды.

— Я не знаю твоего имени.

Он хочет, чтобы я сказала ему свое имя, но мне почему-то мне нравится не говорить ему.

— Стыдно, — говорю я, поднося глиняный кувшин к его потрескавшимся губам. Он делает пять больших глотков. Усиливающаяся жажда — хороший признак того, что он выздоравливает.

— Вода? — спрашивает он, кивая на кувшин. — Ты в этом не нуждаешься.

— Я не нуждаюсь?

— В качестве оправдания. Ты используешь ее, чтобы поговорить со мной.

Меня так и подмывает вылить остатки воды ему на голову.

— Неужели? — спрашиваю я, заставляя себя выглядеть пораженной. — Я могу перейти на твой ряд в любое время? — Я стою. — А как насчет того, когда я захочу уйти из твоего ряда? Тогда мне нужен предлог? Или разрешение? — Я начинаю пятиться назад. — О, смотрите. — Я смотрю на свои ноги. — Это работает!

Он усмехается.

— Твое имя! — Он пытается повысить голос, но это больше похоже на карканье.

— Пока-а, Сорен!

Я покидаю пещеру, потому что хочу, чтобы он задался вопросом, куда я направилась. И еще потому, что я помню причину, по которой пришла сюда.

Я забыла, что Ария была перемещена после операции. Она приходила в себя в палатке Перри. Вот куда я направляюсь.

Я нахожу ее спящей на подушке, достаточно широкой… для двоих. Не нужно гадать, с кем она делит ее. Осознание этого причиняет боль, но лишь слабую.

Воин во мне сегодня слишком силен, чтобы чувствовать слабость. И пока я не двинулась дальше, я просто двигаюсь. Я стараюсь. Я создаю новые начинания.

Я опускаюсь на колени рядом с ней и на несколько секунд успокаиваю свой пульс. Затем я наклоняюсь к ней и говорю то, что нужно сказать.

— Я уже говорила тебе, что ты отобрала его у меня… Это не так. Какое-то время он был моим, но теперь это в прошлом, и все в порядке. Это случилось бы с тобой или без тебя. И теперь он твой. Он принадлежит тебе, и я думаю, что всегда будет принадлежать. И я надеюсь, ты понимаешь, как тебе повезло. В любом случае, я просто хотела сказать тебе, что я не ненавижу тебя. Ты никогда этого не заслуживала. Ну… вот и все.

Глава 11

В ту ночь Клара снова спит со мной.

Она не плачет, и моя мама тоже не плачет. Я просыпаюсь, чувствуя себя отдохнувшей и бодрой. Это чувство я узнаю. Такой я была всегда. Может, мы все привыкнем к воссоединению.

— Выведи меня на улицу, Брук, — умоляет Клара после завтрака, состоявшего из вареного овса и горсти фиников.

Не понимаю, почему бы и нет. Уилан больше не представляет угрозы, и я не поведу ее далеко. Прямо к бухте снаружи.

— Конечно, — говорю я. — Пошли отсюда.

Коготь с Ивой вскакивают, когда мы проходим мимо платформы. Постоянная тень Ивы, ее дворняжка, Блоха, тоже встает. Когда они узнают, куда мы с Кларой направляемся, они просят меня взять их с собой.

— Хорошо. — говорю я. — Конечно. — Ничто не может испортить мне настроение. — Кто-нибудь еще?

— Отщепенец! — щебечет Ива, — Ты должен пойти!

— Ива, я занят, — кричит он.

Он лежит на платформе. Похоже, мы прервали его сон.

— Ты же не занят! — кричит Коготь. Они с Ивой подбегают к Отщепенцу и хватают его за руки. Я наблюдаю, как они стаскивают его с платформы и тащат на буксире.

Я не знаю ни одного взрослого, который был бы так же убедителен, как дети.

Гонка на перегонки начинается еще до того, как мы выходим из пещеры. Ива бросается через пляж, Блоха лает, когда скачет рядом с ней. Клара бросается бежать, поднимая за собой песок. Она быстра, но Коготь светится решимостью. Интересно, кто победит.

Я плюхаюсь на землю, чтобы отсюда наблюдать за ними. Их крики и вопли звенят у меня в ушах. Сначала Ива спотыкается и падает на песок, а потом это делает Клара. Коготь бросается вниз, и я думаю, он сделал это, потому что все остальные сделали это.

Утро грозное — над нами набирает силу буря, но мне все равно. Смех моей сестры звучит громче, чем шум волн. Как этот день может быть менее совершенным?