Брошенный вызов

– Только если ты согласишься за меня выйти. Ты получишь меня в постели только в качестве мужа, – воинственно сообщил Данте.

– Ты же только что рассказывал, что чувствовал себя в браке как в ловушке.

– Я не такой, каким был десять лет назад. И ты тоже не будешь за меня цепляться. Я уже представляю, как ты будешь неделями работать над математическими задачами и забывать, что я вообще существую!

– Вполне возможно, – вынуждена была признать Топси. – Ты прав, цепляться я не буду, но все равно считаю, что говорить о браке еще рано.

– Без тебя я становлюсь безжалостным и упрямым.

– Ты и так безжалостный и упрямее любого другого. Ты едва меня не потерял, потому что не хотел признавать свои чувства, – заметила Топси, вплетая пальцы в его черные волосы ласковым движением, которое выдавало, как низка теперь вероятность того, что Данте ее потеряет.

– Я тебя люблю, – с берущей за душу искренностью сказал Данте. – И поэтому чувствую себя неуверенно. Мне не найти покоя, пока ты не пообещаешь выйти за меня и оставаться со мной всю жизнь.

Янтарные глаза Топси заискрились счастьем.

– Чем больше ты говоришь, тем привлекательнее мне кажется эта мысль.

– Хочешь сегодня остаться здесь или поедешь со мной в отель? – Ладони Данте скользили вверх-вниз по ее стройным бедрам, пробуждая жар в опасных местах.

– Если мы куда-то поедем, я наброшусь на тебя в машине, – дрогнувшим голосом призналась Топси.

– Насколько я соответствую твоему списку характеристик кандидата в мужья? – поинтересовался Данте, бережно поднимая ее на руки.

– Честно? Ты совсем ему не соответствуешь. Но у тебя есть другие качества, поважнее, – прошептала Топси, собственническим жестом поглаживая высокую скулу и линию челюсти. – Ты любишь меня. А я люблю тебя, Данте Леонетти. Теперь найдем спальню для гостей.

– И ты за меня выйдешь? – упрямо настаивал Данте.

– Ну, я точно не дам тебе уйти, – засмеялась Топси, любуясь блеском бриллианта в свете ламп.

– Я не мог позволить тебе ускользнуть, – прошептал он, крепче сжимая объятия. – Я так тебя люблю, что хочу обладать тобой всегда.

Топси светло улыбнулась ему. Счастье пронизывало ее, как солнечный свет в конце зимы.

– О, это можно организовать, – улыбнулась она.

Эпилог

Топси выбежала из исследовательского отдела университета Флоренции, судорожно проверяя часы. Она опаздывала, как обычно, и это сводило неизменно пунктуального Данте с ума.

Муж ждал ее на парковке – высокий, темноволосый и такой невероятно красивый, что ни одна женщина в округе не могла не залюбоваться им. Однако все его внимание было приковано к жене, которая бежала ему навстречу, сражаясь с ветром, норовившим распахнуть ее пальто. Данте стоял, скрестив руки на груди и опираясь на капот своей любимой «пагани-зонда».

– Вы прибыли в последнюю минуту, доктор Леонетти, – укоризненно сказал он; в изумительных изумрудных глазах светилась любовь, которую он не мог и даже не пытался скрыть.

– Возникли неотложные дела.

Данте открыл перед ней дверцу, и Топси опустилась на сиденье, разглаживая блузку поверх очень маленького животика.

– Очень важно посещать врача каждый раз, когда назначено, – отругал ее Данте.

– Хватит тебе, – проворчала Топси, наклоняясь к нему для глубокого поцелуя, прежде чем он завел машину. – Я здоровая, как лошадь, и все в моем роду были такими. Сколько у меня племянников и племянниц?

Данте, который с тех пор, как в его жизни появилась Топси, заметно расслабился, обнял ее обеими руками и вздохнул.

– Знаю, знаю, но не могу относиться к этому так же легко, как ты. Не переживу, если с тобой что-то случится.

– Это с тобой что-то случится! – весело предупредила его Топси. – Тебя будут терзать не только я, но и моя мини-копия. Жизнь, которую ты вел, окончена.

– Жизнь, которую я вел, кончилась в день, когда я встретил тебя, – ответил Данте с широкой довольной улыбкой, усадил Топси обратно на пассажирское сиденье и застегнул ремень безопасности. – И я не жалуюсь.

Топси не могла не признать, что ни разу не слышала от него жалоб за все три года с тех пор, как переехала в Италию. Она настояла на долгой помолвке, и, хотя Данте рвался к алтарю, до свадьбы прошел год. Топси хотела, чтобы они оба были совершенно уверены в том, что делают, ведь этот брак должен был быть на всю жизнь.

Решение заводить ребенка было серьезным, Топси прикладывала все силы, чтобы быть матерью получше, чем ее собственная. Из Данте наверняка получится замечательный отец.

Она легко нашла работу в университете и посвящала ей много времени, нередко путешествуя в другие страны с выступлениями и отбиваясь от предложений работы в коммерческих фирмах. Данте не мог оставаться далеко от нее. Хотя раньше он большую часть недели проводил в филиале банка в Милане, теперь куда чаще он работал дома.

Бал-маскарад, причинивший им столько волнений, теперь оставался приятным воспоминанием о девочке, страдавшей от лейкемии, – она съездила в США для уникальных медицинских процедур и теперь выздоравливала.