— Великий секрет искусства мы видим в туманном нечто, именуемом пластикой. Она угадывается в цветах и звуках, предметах и жестах как
Красота — свидетельство того, что форма наилучше служит своему назначению. Какой же идее предназначен выпукло-вогнутый женский абрис?
«Какой идее…» Твоим далеким потомкам в меру их понимания я берусь ответить, но не тебе, Адам. «Какой идее!..» Той самой, что вывела на сцену
Адам уже ровно дышал, но Змий не прерывал своей лекции:
— Прямая походка и большая голова сделали неустойчивым, несамостоятельным человеческого детеныша. Он не только живет паразитом в теле матери и за ее счет, но и после рождения поддерживает свое существование, забирая главнейшее питание у родительницы. Решая коренную задачу материнства и младенчества, направляя строительную энергию желез на нужды накопления питательного материала, пришлось изысканными округлениями оформить и верхнюю часть женского торса.
Прекрасное творится в муках и борьбе. Совершенство округленных форм дается в процессе соревнования двух антагонистических интересов. В женской конституции это два типа желез. Один (щитовидная) стимулирует рост костей, а другой (яичники) подавляет этот рост. Соперничество разгорается и по поводу мышц. Яичники, преследуя интересы исключительно только женского пола, тормозят развитие мышечной ткани и строительную энергию тела направляют на другие цели. Эти междоусобицы внутри, доставляя женщине тяготы физических недомоганий и неосознанных тревог, делают ее мышцы небольшими, кости легкими и нежной конструкции, что в совокупности формирует грациозное целое…
Адам храпел. Ева же была вся внимание.
Змий!.. Мы сегодня знаем больше. Статика, динамика, нагрузки… «В отличие от Него Она должна носить ребенка и носить так, чтобы центр тяжести младенца совпадал с центром тяжести матери», — дополняет биологию физикой биофизик (Э. П. Шайтор, письмо в связи с публикацией журнального варианта этой нашей работы). Действительно, такое расположение наиболее комфортабельно, поскольку транспортируемый подвергается «минимальным механическим возмущениям». Другая задача встала перед Великим Конструктором, когда вместо мягкой эластичной подстилки живота, предоставленной зародышу четвероногих, опорой человеческому зародышу сделались тазовые кости. Их, пишет Шайтор, пришлось расширить по сравнению с мужскими и сюда же, к положению будущего младенца, снизить центр тяжести всего тела женщины.
Теоретическая механика позволяет далее предсказать, к чему должен прибегнуть Великий Конструктор, чтобы вариант низкого центра тяжести стал инженерно приемлем. «Нельзя, например, увеличить сечение ног — это приведет к увеличению момента инерции, что в свою очередь увеличит расход энергии на ходьбу…» Пришлось уменьшить по сравнению с мужчиной все размеры и сечения мышц и костей выше центра тяжести. И складу женской фигуры, кстати говоря, мы обязаны правилами вежливости. Оступаясь, подскальзываясь, Она труднее удерживает равновесие, чем Он. Мужчина благодаря «быстрому компенсирующему движению» изворачивается, а женщина не способна «развивать за короткое время большое усилие» и падает. Поэтому вам надлежит, спускаясь по лестнице, быть чуть впереди дамы, а поднимаясь — чуть сзади, на неровной скользкой дороге взять ее под руку, выходя из троллейбуса или такси, подстраховать.
При столь внимательном рассмотрении вопроса всплывает, однако, то обстоятельство, что устойчивость тел повышается с понижением центра тяжести. Но не по всякому же поводу спорить?
5