Орда кочевников, жившая сегодняшним днем, зависимая от охотничьей планиды, детьми тяготилась, родительниц не жаловала. Но племена, освоившие земледелие, оседлые, смотрели уже иначе. Прибавление рода — будущий работник, наследник, продолжатель. Что было женской неполноценностью, теперь непостижимый высший дар.
Обожествленное призвание не изменилось по существу, и природа женских способностей осталась прежней. Но профессиональный преферендум меняется. Все меняется. Хотя все осталось прежним — эволюционная логика разделения полов и прочее.
Рассуждение о двух типах деятельности надо переворачивать задом наперед. Если австралийский абориген-мужчина только «сражается, охотится, удит и отдыхает», то женщина, на которой лежат хозяйственные, домашние работы, размышляет, высчитывает, планирует жизнь.
У туарегов (племя в Западной Сахаре) женщина независима от своего супруга, которого может прогнать по малейшему поводу, отмечает Лафарг в «Очерках истории культуры». Она приходит и уходит, когда ей заблагорассудится. «Эти общественные институты и вытекающие отсюда нравы чрезвычайно развили туарегскую женщину. В среде магометанского общества ее ум и энергия поражают. Она выделяется и в физическом отношении, Она проезжает сотни километров на спине верблюда, чтобы попасть на праздник. В скачках она сравняется с самым отважным наездником пустыни. Достойно ее глубокое уважение к образованности… Женщина играет самую значительную роль в легендах страны».
Охотник-воин был интеллектуально ниже женщины-матери. Опережающее развитие женского мозга свидетельствуют Греция, Малая Азия, Индия, Египет, где женщина была раньше обожествлена, чем мужчина. Первые изобретения в искусствах и ремеслах, за исключением обработки металла, сделаны женщиной. Дионисий Галикарнакский, греческий историк второй половины I века до нашей эры, пишет, что в Египте мужчины носят ношу на голове, а женщины на плечах, женщины уходят на рынок и занимаются торговлей, а мужчины остаются дома и ткут… Чехи увековечили в своих легендах трех дочерей Крака[39]. Каза вводит медицину и вообще науку, Тета устанавливает религию и определяет культы, Любуша заботится о благосостоянии общества, учреждает суды. У славян олицетворением государственного ума была Ольга. Перед ней пасуют даже греки, эти тонкие хитрецы. «Переклюкала меня еси Ольга», — говорит ей император. Не был и силой обделен женский пол. Былины рассказывают, как сам на сам встретились в чистом поле Настасья Микулишна и Добрыня Никитич. Удары молодца воительница сравнивает с укусами комара. Сдергивает Добрыню Микулишна с коня и прячет в мешок, не ведая, что посрамила богатыря. Саввишна, жена Ильи Муромца, узнав, что на Киев напал Тугарин, «оделась в платье богатырское, не забыла лук, колчан с собою взять и поехала к городу Киеву, к князю Владимиру». Ее приняли за Илью, и Тугарин бежал.
Антагонизм между полами, возникший вместе с возникновением человечества, еще продолжается, — отмечает Лафарг. «На одной стороне мужчина, который с началом исторических времен относится к женщине с пренебрежением, берет ее под свою опеку и признает ее только как наложницу или домоправительницу. С другой стороны — женщина, которая, как показывают это религиозные обряды, доказывает мужчине, что она равна ему или даже выше его.
У некоторых насекомых, живущих коммунистическим обществом, у муравьев и пчел, самец — это блюдолиз. Его убивают немедленно после выполнения им акта оплодотворения».
«…Лафарг переусердствовал. Сопоставления с насекомыми только путают.
Мужчина ненадолго уступил свои суверенные права женщине… и природе. Культ плодоношения, возвысивший женщину, — крестьянский культ. В нем покорность таинственным силам зарождения и вызревания. Крестьянин не может руководить этим, он во власти и в полной зависимости. Главная опора матриархата — рабочая сила, прибывающая только из недр материнства. Но вот появляется другой источник — рабы. Их добывает мужчина. Зависимость слабеет. Ее подрывают и успехи в изобретении новых орудий труда, и появление новых ремесел… Мужчина первым вступит в сферу, где наживается собственность. Это сделает его первым. Не сразу, не скоро, но надолго. Рядом с богиней возникнет бог — сын или возлюбленный. Одну за другой унаследует он черты Матери. Зевс, несокрушимо сильный, женится на Метис, «самой мудрой из богов и смертных людей», и проглотит ее, чтобы перенять ее мудрость, поскольку умственные способности, по Гесиоду, были тогда уделом женщины.
Придя к власти, мужчина припишет себе все заслуги и все таланты. В своем реваншизме он дойдет до смешного.