Броненосец

— Так это был поджог? Вы уверены? — наконец выдавил из себя Гейл, изображая озадаченную улыбку.

— Такое происходит сплошь и рядом. Неделя или две задержки — это все, что им нужно, и статья о пени аннулируется. Форс-мажор, и все такое. Но беда с «Федора-Палас» в том, что пожар разбушевался и вышел из-под контроля. Хватило бы легкого ущерба в спортзале — у них и в мыслях не было спалить пять этажей и все прочее.

— Но это же чудовищно. Что это за люди? Им место за решеткой. Черт возьми!

— Они всё отрицают.

— Вы должны преследовать их, — с жестокостью проговорил Омэ. — Судить их. Уничтожить их. Раздавить и их, и их семьи.

— А уж это, мистер Омэ, не наше дело. Это уже ваше дело.

Наступило молчание. Омэ стал проявлять признаки неподдельной тревоги, нервно потирая руки, так что потные ладони издавали неприятный хлюпающий звук.

— Вы сказали, что это некоторым образом затронет выплату по иску, — закинул удочку Гейл.

— Боюсь, что это так, — ответил Лоример. — Причем весьма существенным образом затронет. — Он выдержал паузу. — Мы ничего не собираемся выплачивать.

— Но дело же не в несогласии с суммой выплаты? — по-прежнему вежливо спросил Гейл.

— Нет. Просто, по нашему мнению, дело перешло в разряд уголовных. Это уже не обычный иск по делу об ущербе, нанесенном пожаром. Один из ваших собственных подрядчиков намеренно уничтожил значительную часть здания. Вы должны понять: мы же не можем поощрять поджигателей. Тогда весь город заполыхает.

— А что говорит полиция?

— Не имею никакого представления. Эти выводы — результат нашего собственного расследования, которое мы провели по поручению вашей страховой фирмы. — Лоример сделал паузу. — И в данных обстоятельствах у меня нет иного выбора, кроме как порекомендовать им — то есть «Форту Надежному» — не удовлетворять данный иск. — Он снова выдержал паузу, изобразил едва заметную грустную улыбку. — До тех пор, пока по этому делу не будет принято удовлетворительное решение. На это может уйти много времени.

Гейл и Омэ снова взглянули друг на друга; Гейл изо всех сил пытался сохранить самообладание.

— Но вам же в конце концов придется что-то выплатить. Боже мой, да вы хоть видели, какие взносы мы внесли?

— Сумма взносов не имеет никакого отношения к нашей фирме. Мы просто оцениваем и возмещаем убытки. И наш совет состоит в том, что, поскольку данное дело имеет уголовный характер, было бы в высшей степени неблагоразумно…

Еще некоторое время разговор продолжался в том же вежливо-враждебном духе, однако подтекст — Лоример был в этом убежден — становился для всех совершенно ясным и понятным. Затем его попросили выйти из комнаты, и проворная почтенная дама, которая даже не старалась скрыть своего крайнего к нему отвращения, принесла ему чашку чая. Спустя двадцать минут Лоримера вновь пригласили войти; Омэ тем временем куда-то исчез.

— Не могли бы вы найти какой-нибудь способ вызволить нас из данного… данного затруднения? — спросил Гейл, уже более спокойно. — Придумать какой-нибудь компромисс, чтобы избавить нас от бесконечной отсрочки?

Лоример посмотрел ему прямо в глаза: очень важно было избегать всякого чувства смущения, затаенного стыда, молчаливого признания вины.

— Такое возможно, — ответил Лоример. — Как правило, наши клиенты стараются прийти к подобному решению; обычно лучшим способом уладить дело становится некая усредненная цифра, устраивающая обе стороны.

— Вы хотите сказать — если я соглашусь на меньшую сумму.

— Если вы поймете, какие трудные задачи ставит перед нами такого рода дело, и если из соображений его ускорения решите…

— Сколько?

Это прозвучало чересчур дерзко — и Лоример продолжил официальным тоном гнуть свое:

— …и если из соображений его ускорения решите снизить полную сумму иска. Если я доложу об этом моему клиенту, то, думаю, компромисс может быть достигнут.

Гейл холодно смотрел на него.

— Понимаю. Так что же это за сумма, с которой, по вашему мнению, окажется способен расстаться «Форт Надежный»?

Настал самый важный момент; Лоример чувствовал, как бьется пульс у него на запястьях: 20 миллионов? 15 миллионов? Он взглянул на Гейла — и вдруг чутье заговорило в нем громко и внятно.

— Я полагаю, — нахмурился он, как будто производя в уме быстрые подсчеты, хотя для себя он уже все решил, — я полагаю, что вы можете рассчитывать на десять миллионов.

Гейл издал гортанный полусмешок-полумеждометье.

— Вы мне должны двадцать семь миллионов — и предлагаете десять? Господи, подумать только.

— Не забывайте, мистер Гейл, это дело выходит за рамки обычных. Ваши подрядчики намеренно устроили пожар. Мы вообще имеем право устраниться.

Гейл встал, подошел к окну и принялся разглядывать старинный собор, вид на который ему вскоре предстояло испортить.

— Вы могли бы оформить это в письменном виде? Предложение о десяти миллионах?

— Это вы должны выдвинуть такое предложение, — напомнил ему Лоример. — Если оно будет одобрено, то вас официально известят.