Броненосец «Варяг»

Если все шесть бронепалубных крейсеров подчинялись ему – контр-адмиралу Иессену, то десять миноносцев типа «Сокол» подчинялись начальнику порта. И без его разрешения в операциях использоваться не могли. Но Карл (Николай) не был бы отличником боевой и политической, если бы не знал на зубок характеристик этих кораблей. Миноносцы имели водоизмещение двести сорок тонн, сто девяноста футов¹ длинны, семнадцать футов и четыре дюйма² ширины, семь футов осадки. Мощность паровых машин – три тысячи восемьсот лошадиных сил, максимальная скорость – двадцать шесть узлов³, дальность хода экономическим ходом в десять узлов – две тысячи пятьсот миль⁴ и всего двести пятьдесят на максимальной скорости. Угля запас – всего шестьдесят тонн, корпус выполнен из стали методом клепания листов толщиной от одной шестой дюйма до одной четвертой. Вооружение – трехдюймовое⁵ орудие Кане, в комплекте сто восемьдесят снарядов и три трехфунтовых⁶ орудия Гочкиса, по восемьсот патронов к каждой, а также три пятнадцатидюймовых⁷ торпедных аппарата. Причем всплыли цифры у Николая в голове, что орудие в три дюйма системы Кане с боезапасом весит четыре тонны, а пять трехфунтовых орудий системы Гочкиса с боезапасом весят восемь с половиной тонн. Соответственно можно скомбинировать и поставить на десять миноносцев или десять трехдюймовок, таким образом, на каждом миноносце бы было по два трехдюймовых орудия и три трехфунтовых орудия, или же пуститься в крайность и установить три трехдюймовых орудия, но тогда в ближнем бою изничтожать вражескую прислугу будет просто нечем, хотя на выручку могут прийти пулеметы. От размышлений отвлек капитан «Богатыря» Стемман Александр Федорович, он спросил: «Любуетесь мощью нашей эскадры?»

Карл Петрович ответил: «Как не любоваться? Шесть бронепалубных крейсеров первого ранга, это какая же силища и перспективы, да еще десять миноносцев вдобавок к ним».

Стемман заметил: «Да еще и верное решение принято МТК поставить не шестидюймовые⁸ орудия по два в башне, а одинарные восьмидюймовые⁹ орудия, подобные установленным на крейсере «Баян». Так как, я полагаю, один удар восьмидюймовым снарядом стоит трех шестидюймовых снарядов?»

«Смелое утверждение, Александр Федорович, но позволю согласиться», – ответил Карл Петрович.

Тут только Николай увидел нестандартные крейсера типа «Богатырь», на них стояли башни, подобные установленным на броненосном крейсере «Баян». Дело в том, что, когда эфирный компьютер спросил курсанта Николая, какое вооружение ставить, ему было без разницы, и, рассудив, что чем больше пушка, тем лучше, ткнул галочку в восемь дюймов.

Карл Петрович спросил у Александра Федоровича:

– Сколько нашим крейсерам принимать уголь?

– Каждый наш крейсер вмещает по тысячу двести тонн угля, итого семь тысяч триста тонн, а запасы порта в тридцать три тысячи тонн хватит нам на четыре боевых выхода. Ну а миноносцы свой запас в шестьдесят тонн махом пополнят, только свистни, – ответил Александр Федорович.

– А как Вы думаете, – спросил Иессен Стеммана, – куда нанести первый удар? Ведь это Порт-Артур приковывает к себе основные силы флота, а мы птицы вольные, можем и к Цусиме прогуляться, а можем и к берегам Японии.

Капитан «Богатыря» предположил:

– Раз сейчас началась война, и война за Корею, то необходимо нам крейсерствовать между Японией и Кореей, для недопущения переправы японских войск на материк.

– У меня приказ, – процитировал его Иессен: «Отряду начать военные действия и нанести возможно более чувствительный удар и вред сообщениям Японии с Кореей» (наместник Алексеев).

Контр-адмирал Иессен отдал приказ флаг-офицеру¹⁰ Егорьеву созвать капитанов крейсеров к 18.00, всей эскадре догрузить уголь до нормального запаса и ночью выйти в море. Сам он решил пока в город не выходить – некогда, хоть и очень хотелось поглядеть, что там и как. Хорошо, что уголь грузили еще с 28 января, так как мощностей порта катастрофически не хватало, грузили всего по двадцать тонн в день на корабль. И это при полном напряжении порта и экипажей крейсеров.

Владивосток был весь в движении, газетчики распродавали печатные издания с результатами ночной атаки Порт-Артура, везде спешили экипажи на пневматической тяге, а также рутьеры – такие агрегаты, как паровоз на колесах. Портовые баржи подвозили к молодцеватым крейсерам тонны угля, воду и провизию, в недрах кораблей проверялись мины, снаряды, оружие. Но и пекся хлеб, чистилась картошка, неслась вахта. Казалось, что этот отлаженный механизм, зовущийся Флот, не может давать сбоев.