Бронебойный экипаж

Соколов слушал, а сам думал о том, сколько им всем отпущено времени. А если немцы тоже не будут ждать и атакуют город с ходу, как только их первая колонна подойдет к окраинам. Та группа, головные танки которой подорвались на его минах, насчитывала не меньше двух танковых рот и батальона пехоты. И они, если продолжат идти по следам русской колонны, выйдут как раз сюда же, к пойме реки. Перекрыть шоссе несложно. Ниже по течению речушки два брода и один легкий мосток. По мосту танки не пройдут, а вот пехота запросто, мотоциклисты проскочат в два счета. Но наступать им придется на двух узких участках, зажатых с двух сторон густым лесом. Со стороны садов тоже не сложно организовать хорошую оборону с окопами полного профиля. Если время позволит, конечно…

— Младший лейтенант Соколов! — вывел Алексея из задумчивости голос майора. — Вам поручается командование обороной северного участка города со стороны поймы реки.

Пехотинцы приданного Соколову стрелкового взвода, усиленного четырьмя пулеметными расчетами, вгрызались в мерзлую землю, сбросив шинели. От красноармейцев валил пар, с хриплыми выдохами в землю врезались кирки и ломы. Земля отлетала мелкими кусками, с неохотой допуская людей к своему нутру. Шесть танковых окопов предстояло вырыть на окраине городка. Молодой лейтенант понимал, что танки нужно было бы выдвинуть как можно дальше от домов, чтобы увеличить каждому сектор обстрела вплоть до кругового. Но тогда и сами танки были бы хорошо видны наступающим немцам с высокого яра на опушке. А если у них будет с собой артиллерия, то с закрытых позиций они подобьют все закопанные танки в два счета, потому что те будут у них как на ладони. Закопанный танк наиболее эффективен тогда, когда его позиция не видна, если его долго нельзя обнаружить.

— Вы уверены? — Логунов подошел к командиру, вытирая лоб тыльной стороной ладони.

— Да, Василий Иванович! Только так. Или мы их задержим там, на спуске, пока они не спустились в пойму реки, или безразлично, в каком месте закопаны танки. Они все равно прорвутся. Значит, нам важнее скрытность и точная стрельба. Запрем их на краю леса, и они здесь уже не пройдут. В крайнем случае у нас есть наша «семерка», всегда можно пойти в контратаку. Навязать им встречный бой.

— Одним танком? — с сомнением спросил Логунов.

— Товарищ младший лейтенант! — бойкий голос заставил танкистов обернуться. Перед Соколовым стоял командир 313-го Фролов. — Сержант Фролов с экипажем прибыл в ваше распоряжение.

— Вот, — улыбнулся Алексей и обнял Фролова. — А вы говорите, Василий Иванович. Вот уже и два танка для контратаки. Давай, Костя, уводи свою машину и ставь ее рядом с «семеркой» за развалинами водонапорной башни. Диспозиция простая: зарытые немецкие танки бьют по колонне, которая будет пытаться выйти из леса, спуститься в пойму, развернуться и атаковать город. Танки зарыты между домами, поэтому обнаружить их из леса или с воздуха сложнее. Сектор обстрела у каждой машины около 60–70 градусов, но зато их шесть штук, и сектора перекрываются. Мы с тобой, если возникнет необходимость, атакуем прорвавшихся немцев с левого фланга и загоняем в болотистую часть поймы. Ты помнишь, Костя, где ты встал, когда мы шли в атаку на Лыков Отрог? Ты еле выбрался, когда пятился назад, а если чуть дальше вправо взять, то там встанет и танк, и трактор — кто угодно.

— Это точно, — согласился Фролов, глядя на ровное пространство, тянувшееся от городской окраины до самого подъема к лесной опушке. — Кажется, что земля мерзлая, а она, зараза, промерзла еще только на спичечный коробок, а ниже слякоть.

Откуда-то со стороны шоссе послышалась стрельба, ухнули несколько орудийных выстрелов. Не прошло и шести часов, а немцы, кажется, уже начали атаку на город. Соколов побежал по рядам отрытых стрелковых и пулеметных ячеек, вдоль танковых окопов, поторапливая бойцов. Еще два часа под непрекращающуюся канонаду солдаты рыли землю. Потом стали затаскивать в окопы первые поврежденные немецкие танки. Наводчики из числа пехотинцев, которые имели хоть какой-то опыт стрельбы из пушек, вращали башни ручными маховиками, проверяя механизм и углы секторов обстрела.

Потом в танки стали загружать собранные из других подбитых машин снаряды. Набиралось почти по полному боекомплекту на каждый зарытый танк. Поврежденный бронеавтомобиль разведчиков поставили в бревенчатый сарай, устроив для его пушки бойницу. Задача этой огневой точки — прийти на помощь обороняющимся, когда немцы прорвутся через пойму к окраине. Тогда бронеавтомобиль сможет стрелять из своей малокалиберной пушки хотя бы по гусеницам немецких танков, он вполне справится с бронетранспортерами и с пехотой противника. Но раньше времени, без приказа, Соколов экипажу запретил даже шевелиться.