Читаем Брижит Бардо. Две жизни полностью

Брижит Бардо. Две жизни

Книга Джеффри Робинсона — подробный интимный рассказ о «двух жизнях» Брижит Бардо — легенды мирового кино, знаменитой женщины и актрисы, ставшей символом Франции второй половины XX века. После шумного успеха во всем мире, в возрасте 39 лет, она решила начать новую жизнь. Отгородившись от суетного мира славы, обожания и преследований поклонников и репортеров, Бардо посвятила себя делу охраны животных.Книга написана на основе многочисленных интервью с самой актрисой и ее близкими.

Джеффри Робинсон

Кино18+

Jeffrey Robinson

Bardot — Two Liwes

LONDON. SYDNEY. NEW YORK. TOKYO. SINGAPORE. TORONTO

Серия основана в 1995 году

Художник А. Барило

Публикуется впервые с разрешения автора и его литературного агента. Любые другие публикации настоящего произведения являются противоправными и преследуются по закону.

© Jeffrey Robinson, 1994

© Перевод. А. Бушуев, Т. Бушуева, 1997

© Разработка серии. «Русич», 1997

© Оформление. А. Барило, 1997

Эта книга посвящается Селин Челси, еще одной суперзвезде, которая изменила мир.

Однажды жила-была роза.

И рука, что держала эту розу.

А на ее конце — Джеффри.

Именно так 10 декабря 1993 года я познакомилась в Сен-Тропезе с человеком, который, взявшись писать эту книгу, взвалил на себя громадную ответственность.

В тот день, в окружении бездомных псов, которых я тщетно пыталась пристроить к кому-нибудь на «Звериное Рождество», я познакомилась с Джеффри Робинсоном, которого до этого опасалась, избегала словно чумы — очередной тип, вознамерившийся писать обо мне, очередная тяжба, очередной посторонний человек, сующий нос в мою жизнь, сплетник, приспособленец.

Но затем, выслушав его, я сдалась. Он сумел рассмешить меня. Он предложил взять себе моих собак, моих кошек… он обладал редкостным обаянием и располагающим чувством юмора.

Он рассказал мне ряд историй про моего деда — Бума, словно знал его всю жизнь, он рассказал мне о моем детстве, о моей жизни. Я была заворожена правдивостью и тонкостью его замечаний.

Я доверяю ему, потому что он знает меня даже лучше, чем я сама. Я благодарна ему за его щедрость — готовность пожертвовать часть гонорара моему фонду ради дела защиты животных.

Я снова встречусь с вами, уже на следующей странице.

Брижит Бардо.

Сен-Тропез, март 1994 года.

<p>ЖИЗНЬ ПЕРВАЯ — БЕЗУМНЫЕ ГОДЫ</p>

Я такая же женщина, как и все. У меня два уха, два глаза, нос и рот. У меня есть чувства и мысли, и помимо все прочего я еще жена и мать. Но моя жизнь становится невыносима. Моя душа больше не принадлежит мне. Слава для меня подобна чудовищу, это что-то вроде ученика чародея. Я не могу жить так, как мне того хочется. Я просто существую в подполье. Я хочу, чтобы в моем доме было чем дышать. Я не могу открыть окошко, потому что напротив на крыше сидит фотограф с телеобъективом. В моей жизни совсем мало того, что я могла бы назвать по-настоящему моим.

Брижит Бардо, 1960 год.

ЖИЗНЬ В ОСАДЕ

а провансальском диалекте юго-восточной Франции слово «мадраг» означает тяжелую веревочную сеть, которую натягивают поперек открытых заливов для ловли крупной рыбы — главным образом, тунца или акулы. В те дни. Средиземное море было еще достаточно чистым, и крупная рыба подходила к самому берегу. Вот почему и устанавливались специальные сети — случалось, они служили по десять, а то и пятнадцать лет кряду. Крепились они при помощи огромных стеклянных шаров-поплавков зеленого цвета, качавшихся на поверхности. Когда в сеть попадалась рыба, под ее тяжестью ближайший шар уходил под воду — сигнал владельцу сети, живущему на берегу, подгрести в лодке и забрать добычу. Со временем дом владельца сети тоже стал называться «мадраг». В наши дни по всему побережью разбросаны десятки вилл с этим названием, напоминая нам о некогда живших здесь рыбаках.

До 1958 года это было самое заурядное название, которому никто не придавал особого значения, пока Брижит Бардо не приобрела для себя небольшой дом в заливе Канебьер, на мысу, что выступал в море по соседству с крошечной и в ту пору мало кому известной рыбацкой деревушкой Сен-Тропез.

И почти мгновенно ее вилла «Мадраг» стала самой знаменитой на побережье. А поскольку теперь она принадлежала ей, то автоматически затмила такие знаменитые места, как Елисейский дворец или Версаль. Ее «Мадраг» теперь меньше всего напоминал рыбацкую хижину. Бардо построила здесь симпатичный дом, а позднее появились и другие постройки — небольшой павильон, так называемый «Малый Мадраг», и еще один, совсем крошечный однокомнатный флигель для гостей, который она окрестила «миниавтобус». И все равно, как бы мы ни напрягали свое воображение, эту виллу никак не назовешь шикарной. Ей явно недостает роскоши Беверли-Хиллз. Но ведь и Брижит Бардо меньше всего мечтала видеть себя среди звезд Голливуда.

Перейти на страницу:

Все книги серии Женщина-миф

Галина. История жизни
Галина. История жизни

Книга воспоминаний великой певицы — яркий и эмоциональный рассказ о том, как ленинградская девочка, едва не погибшая от голода в блокаду, стала примадонной Большого театра; о встречах с Д. Д. Шостаковичем и Б. Бриттеном, Б. А. Покровским и А. Ш. Мелик-Пашаевым, С. Я. Лемешевым и И. С. Козловским, А. И. Солженицыным и А. Д. Сахаровым, Н. А. Булганиным и Е. А. Фурцевой; о триумфах и закулисных интригах; о высоком искусстве и жизненном предательстве. «Эту книга я должна была написать, — говорит певица. — В ней было мое спасение. Когда нас выбросили из нашей страны, во мне была такая ярость… Она мешала мне жить… Мне нужно было рассказать людям, что случилось с нами. И почему».Текст настоящего издания воспоминаний дополнен новыми, никогда прежде не публиковавшимися фрагментами.

Галина Павловна Вишневская

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное