Бритва Оккама

Лоле нравилась эта квартира, так походившая на самого Ари с его незамысловатыми пристрастиями, с его книгами и вечным противоречием между ребячеством и привычками старого холостяка. И в то же время она ненавидела это место — символ всего того, чего никогда не будет у них с Ари. Общего жизненного пространства. Домашнего уюта. Ари тысячу раз давал ей понять, что ему это не нужно. И все же она чувствовала, что он любит ее, как никого никогда не любил. А она бы все отдала, чтобы наконец быть вместе. Но Ари однажды просто захлопнул эту дверь. И она никак не могла понять почему. Понять, что его сдерживает. Как-то он признался ей, что не хочет иметь детей. Она сказала ему: не важно, ей нужен он и никто другой. Возможно, он догадывался, как пугала Лолу мысль, что она никогда не станет матерью. И даже если она готова пойти на такую жертву, все равно это будет жертва. А может, тут крылось что-то еще, более глубокое и необъяснимое. Между тем она любила его и молча страдала, вынужденная довольствоваться их двусмысленной дружбой. Но выбирать ей не приходилось.

Она не хотела его потерять.

Случайно бросив взгляд в другой конец комнаты, Лола заметила букет розовых цветов с широкими бороздчатыми лепестками, как у фуксии, который сунули в вазу вместе с оберточной бумагой. Ари не имел привычки держать дома цветы.

— Для кого букет? — спросила она.

Ари вошел в гостиную с печеньем для аперитива.

— Вообще-то для тебя. Это орхидеи. Точнее, орхидеи-бабочки.

— Хочешь, чтобы я поверила, будто ты купил их для меня? — спросила она насмешливо.

— Ну да.

Лола улыбнулась:

— Я тебе не верю, хотя это очень мило с твоей стороны.

Она подвинулась, давая ему место на диване. Морщась, Ари сел рядом.

— Ну же, Ари, скажи мне, в чем дело. Ты сам на себя не похож.

Он устроился поудобнее, стараясь не потревожить больное бедро. Ему хотелось рассказать ей правду, выложить все как есть, но на это у него не было сил. Только не сейчас. Лучше отвлечься. Не стоит портить вечер, корча из себя жертву.

— Ни в чем. Просто много работы.

Лола придвинулась и положила руку ему на ногу:

— Она красивая?

Ари возвел глаза к потолку.

— Ну так что? — настаивала она, улыбаясь. — Красивая или нет?

— Послушай, Лола, я не понимаю, о чем ты говоришь…

— Старина, я тебя знаю. Несколько недель ты где-то пропадаешь, потом вдруг появляешься в расстроенных чувствах, а теперь я нахожу цветы у тебя в квартире! Ты меня за идиотку принимаешь? Она тебя бросила, так ведь?

Ари улыбнулся в ответ:

— Ты отлично знаешь, что, кроме тебя, я ни на кого не смотрю.

— Если так, тебе бы стоило сделать мне предложение прежде, чем я выскочу за кого-нибудь другого!

— Я-то надеялся, что ты поможешь мне развеяться…

Он сжал ее руку в ладонях и прошептал:

— Мне тебя не хватало.

Молодая женщина не противилась, но через минуту отняла у него руку и выпрямилась:

— Так что, мы будем пить «кот-роти»? Дядя меня убьет, когда заметит, что я стащила эту бутылку, давай хотя бы оценим ее по достоинству.

Ари с трудом встал и пошел за бокалами. Вернувшись в гостиную, он расположился в кресле напротив Лолы.

— Ты что, поранился? — спросила Лола, заметив, как он морщится от боли. — Это она тебя поцарапала? Ты нарвался на львицу?

— Не выдумывай! Меня едва не сбил какой-то водила, я немного ушиб бедро, вот и все.

— Дай я посмотрю…

— Говорю тебе, я в порядке.

Он взял бутылку и наполнил бокалы:

— За тебя!

После нескольких бокалов Ари удалось сменить тему, и они наконец сели за стол.

Хотя у него было мало времени, чтобы приготовить ужин, он не ударил в грязь лицом. Ари обожал Антильские острова и как-то пообещал Лоле, что однажды они сбегут туда вместе, а пока он увлекался антильской кухней. Сегодня он приготовил курицу с лимоном, приправив ее чесноком и перцем, и подал с гарниром из овощей и белого риса. Лола наслаждалась едой и старалась отвлечь его, заведя разговор о литературе. Зная, как Ари любит Ги Дебора, она расхваливала его новое комментированное издание. Он с удовольствием подхватил эту тему, радуясь возможности заняться чем-то другим, хотя бы на время ужина. За последние сутки он видел труп своего ближайшего друга и едва не угодил под колеса неизвестной машины… Благодаря Лоле ему удалось перестать думать об этом, пусть и ненадолго. Вряд ли сегодня он легко уснет. Поэтому они поговорили еще и о Дос Пассосе, Фолкнере, Ромене Гари. Под конец Ари, как обычно, разразился речью о французских писателях, давно забывших, что им следует быть «также» story-tellers,[8] чем разозлил Лолу. Каждый раз, когда она рассказывала ему о новом знаменитом романисте, Ари привередничал, утверждая, что уже где-то это читал, и она упрекала его за снобизм, портивший ей все удовольствие.

После ужина Ари с трудом поднялся из-за стола, не только из-за больного бедра, но еще и потому, что они вдвоем опустошили целую бутылку.

— Ну что, пойду сварю кофе?

Лола посмотрела на него насмешливо:

— Не знаю, стоит ли тебе пить кофе… Предупреждаю, я не стану спать с тобой только потому, что ты сегодня выглядишь печальным и потерянным, понятно?

— Очень смешно! Ты хочешь кофе? Да или нет?