Британский гамбит или Дело Тёмного Лорда

Кабинет был не то, чтобы большой, но какой-то уж очень плотно набитый. И перетряхивать все эти книги, пресс-папье, коллекции курительных трубок, официальных бумаг и неофициальных писем было очень муторно и пыльно.

В бумаги я даже не вдавался - сразу передавал Лумумбе. Он теперь посол, пусть сам и разбирается.

Попутно я продолжал думать. Перебирая трубки, нюхая остывшие угли в камине, ползая по ковру с лупой, я пытался сопоставить некоторые уже известные факты, но это никак не получалось.

- Что-то не сходится, - наконец сказал я, весь красный и потный вылезая из-под стола. Бвана даже не пошевелился. На коленях его лежала стопка разных писем, взгляд без остановки бегал по строчкам.

- Что не сходится? - спросил он отстранённо.

- Обряд Аш'к - Энте не из вуду. Это древняя магия коптов.

- В Ум'балеле есть аналогичный обряд. Сарабанда.

- Это вроде как танец?

- И это тоже, - кивнул учитель. - Но в первую очередь Сарабанда - это восставший мертвец. Причём, восставший не самовольно, а путём очень сложного колдовства.

- Но зачем оставлять улики? - удивился я. - Пепел, рука...

- Послание, - коротко ответил наставник.

- Кому?

- Нам.

Я помолчал, переваривая. Затем осторожно спросил:

- Именно нам, или нам - вообще. Как наследникам Барсукова?

- А ты как думаешь? - хитро прищурился наставник.

- Ну... Это может быть предостережение - мол, не суйтесь в наши дела... Попытка запугать - с той же целью.

- Или открытое письмо, которое может прочесть далеко не каждый, - подытожил бвана. - Да ты ищи, ищи...

- Что искать-то?

Ковёр на полу манил своей мягкостью. Так и хотелось завалиться на него, закрыть глаза...

- Что угодно. Какую-нибудь необычную вещь.

- А разве не лучше поискать самого посланника? - я душераздирающе зевнул. - Помните, как в Мангазее? След зомби...

- Посланник, скорее всего, пребывает на дне Темзы - откуда его и выловит в положенное время полиция, - пробормотал Лумумба, бегло просматривая какое-то письмо. - Его и подняли-то только для того, чтобы затруднить расследование.

- Значит, нужно искать мага. Как в деле Бабы Яги... Привязать магическую ниточку, да и пойти себе по следу.

- Ты забыл, что за пределами посольства пользоваться магией мы не имеем права.

Я загрустил.

- Значит, по старинке? Опрос свидетелей и скрупулёзное выяснение того, что делал покойный перед смертью?

В этот момент раздалось пение ангельско-адских труб - звонили в дверь.

- А вот и первый свидетель, - довольным тоном заявил бвана, вскакивая со стула и сбрасывая на пол кипу бумаг. - Идём, засвидетельствуем.

- Отчего вы решили, что это непременно свидетель?

- От того, что я заставил их нервничать.

- Через Страйка?

- В том числе. Заявив, что собираюсь не просто занять должность, но и принять горячее участие в расследовании смерти предшественника, я взбаламутил здешний тихий пруд.

Распахнув двери в очередную гостиную - на этот раз с розовой лепниной на потолке - бвана крикнул:

- Ваше превосходительство! Впускайте гостя!

- А может, вы хотя бы переоде... - я хотел попенять Лумумбе, что негоже принимать незнакомых людей в домашнем халате, но осёкся. Бвана был при полном параде: во фраке, белоснежной сорочке и с уложенными волосок к волоску бакенбардами. - Научите меня, как это делается, - с завистью просипел я, оглядывая свою затрапезную джинсовую курточку.

- Хорошо выглядеть целый день - искусство не для всех, - фыркнул Лумумба. - Ты еще не дорос. Так что... - он помахал руками, будто развеивал дым, и я стал невидим. - Не шевелись, - приказал наставник. - А так же не чешись, не чихай и не сопи... Сделай хоть раз в жизни вид, что тебя нет.

Я на эти инсинуации отвечать не стал.

- Леди Чейз! - раздался громоподобный голос орла. Он разнёсся по всем комнатам, перекатываясь гулким эхом в зеркалах и каминных трубах, отражаясь от гладкого натёртого пола и сопровождаясь гулким буханьем литавров.

Пару минут ничего не происходило: бвана замер в авантажной позе, опираясь на каминную полку. Я в уголочке прикидывался веником.

Честно старался не сопеть. Но то ли пепла от ямайканского обряда налетело больше, чем следует, то ли трудолюбие английских горничных было сильно преувеличено, но мне захотелось чихнуть. И так захотелось - просто не утерпеть.

Бвана, чуя неладное, страшно зыркнул - он меня прекрасно видел - белыми очами. Я зажал нос. Затем, испугавшись, что этого будет недостаточно, скорчил страшную гримасу. От избытка распиравших меня изнутри чувств присел на корточки. Открыл рот и часто-часто задышал... И тут я увидел свою лапу.

Здоровенную, покрытую короткой тёмно-рыжей шерстью, с крепкими чёрными когтями. Чуть не завизжал от неожиданности, честное слово.

А затем вошла Она...

Нет, это вовсе не было бесплотное видение, эфемерный образ, или элегантный призрак. Вот уж призраком я назвал бы её в последнюю очередь.

Она летела над полом стремительной и энергичной походкой. Глаза её сияли жаждой деятельности и любопытством. Фигура была напоена светом, окутанная ярким, канареечно-желтым платьем, а в тон ему - непокорными, торчащими во все стороны кудряшками цвета соломенного мёда.