Brit Loren Tor

наказываю себя, не звоня и не видя еѐ. Но также я наказываю и еѐ, а Поппи никогда

ничего не делала неправильного во всем том, что нас связывало. Наоборот, она

идеальна. Слишком идеальна для меня. Эта ситуация - один большой комок лжи, и он

ждет не дождется, чтобы взорваться прямо мне в лицо, потому что я не рассказал ей

правду о себе. Чем дольше это продолжается, тем сложнее становится, потому что,

уверен, она будет в ужасе, если узнает, и никогда больше не захочет меня снова

увидеть. Но я нуждаюсь в ней.

Мне нужно, чтобы она смотрела на меня, как будто я что-то значу для нее,

словно я не только удачная покупка... что я не просто предмет, с которым может

обращаться, как посчитаешь нужным. Рядом с ней мне кажется, что вся моя жизнь

бессмысленна и поверхностна, и этого уже не развидеть. Я и не хочу этого менять. Я

не хочу, чтобы она видела меня настоящего, но знаю, что это неизбежно. То, что я не

говорю ей правду, эгоистично и по-ублюдски, но тогда все, что между нами, также

самая эгоистичная вещь, которую я совершал. При любом раскладе я в жопе.

Я должен уйти, но разве это не то, что я обычно делаю? Я слушаю, как напор

воды в душе ударяется о плитку, и представляю мокрое тело Поппи. Этого достаточно,

чтобы пойти на поводу у своего члена.

Я встаю и открываю дверь в ванную. Вся комната наполнена паром, и он тут же

окутывает меня. Я могу рассмотреть Поппи, она откинула голову под струи воды,

выставив на показ мне свои сиськи. Мой член дергается, реагируя лишь на линию ее

силуэта. Когда я открываю душевую кабинку и захожу внутрь, она стоит спиной ко

мне. Вода стекает с еѐ волос по еѐ телу вниз к изгибам еѐ задницы. Я становлюсь сзади

и обнимаю еѐ за талию, заставляя повернуться ко мне лицом. Еѐ глаза все еще

закрыты, но легкая улыбка играет на губах. Я опускаю свои губы к еѐ груди и

слизываю каплю воды с соска.

- Ты встал с кровати.

- Хм, - я обхватываю губами еѐ напряженную вершинку и посасываю. Еѐ руки

касаются моего лица. Я чувствую, как еѐ губы прижимаются к моему лбу, и мое

сердце пропускает удар. Я не знаю, как она это делает, но то, как она меня касается, еѐ

почитание... заставляют меня чувствовать себя достойным. Я отрываю лицо от еѐ

груди и обхватываю еѐ за шею, целую. Вода льется на нас, стекая между телами. Еѐ

руки все еще на моем лице, когда еѐ язык осторожно касается моего, заставляя меня

53

Тор. Лорен Ловелл

застонать. За все эти годы у меня определенно был грязный секс, и я всегда ценил

женщин с развратным умом, но с Поппи, эта еѐ неуверенность делает еѐ такой

чертовски привлекательной. Особенно то, как она дразнит меня, а потом принимает

все, что я ей даю, когда не могу сдерживаться. Я протискиваю бедро между еѐ ног, и

она прижимается ближе, потираясь своей киской об него. Я подталкиваю ее назад,

пока она не оказывается у стены. Еѐ грудная клетка вздымается и опадает, еѐ сиськи

двигаются с каждым вздохом. Я опускаю губы к еѐ шее, прежде чем начать ласкать все

тело, опускаясь на корточки. Когда я касаюсь еѐ живота, она дрожит и прижимает

руки к стене позади себя, будто в поисках поддержки.

Я кусаю еѐ за верхнюю часть бедра, и она сжимает ноги. Наблюдая за еѐ

реакцией, я скольжу пальцем от еѐ голени до колена. Она откидывает голову назад, еѐ

губы раскрываются в стоне.

- Не могу вспомнить, когда в последний раз пробовал тебя на вкус, - говорю я,

закидывая еѐ ногу себе на плечо. Она хватается руками за мой затылок, и я сжимаю еѐ

задницу одной рукой, удерживая за ногу на моем плече второй. Она опускает взгляд на

меня, и я ей подмигиваю, прежде чем приступить к пиршеству. Она не сдерживает

всхлипа, и еѐ пальцы хватаются за мои волосы.

- Тор, - голос подводит еѐ, когда я провожу языком по еѐ киске. Я ввожу его

внутрь, и еѐ бедра сжимаются вокруг моего лица. Черт, она невероятно горяча. С

каждым движением языка еѐ хватка на моих волосах становится все сильнее, пока она

не прижимает меня ближе, требуя большего. Я пожираю еѐ киску как чертовски

изголодавшийся мужчина, и, когда дело касается Поппи, я всегда именно такой.

Каждый нуждающийся толчок еѐ бедер, каждый еѐ стон и тихая мольба, это все как

спасение для меня. Желая еѐ, поглощая еѐ, трахая еѐ, я как будто получаю искупление,

даже не подозревая до этого о том, что именно в нем я и нуждаюсь.

Я щелкаю языком по клитору, и она распадается на части, кричит и умоляет меня

сделать что-нибудь, хотя я даже не уверен, знает ли она сама, о чем просит. Когда все

заканчивается, я целую еѐ, и она вздрагивает. Еѐ грудь тяжело вздымается, а пальцы

зарылись в собственные волосы. Мой член чертовски твердый и умоляет о том, чтобы

погрузиться в еѐ сладкую киску. Я меняю еѐ положение, удерживая между собой и