Это было лучше, чем я мог вообразить. Я покинул ее постель в четыре утра, твердя
себе, что это не считается, даже если я остался на ночь, хотя это произошло уже
второй раз... ну, это просто пиздец. Черт ее побери! Это произошло неделю назад, а я
не могу перестать о ней думать. Один раз. Я трахнул ее всего один раз, а она словно
пробралась мне под кожу и растворилась в крови. Как такое вообще возможно?
Каждый день я должен бороться с желанием позвонить ей, поехать и увидеть ее. Я
говорю себе, что со мной все в порядке, но мне кажется, что это вопрос времени,
прежде чем я сломаюсь.
Я все еще занимаюсь тем, что умею лучше всего: трахаю женщин и получаю за
это деньги, но что-то изменилось. Я не могу понять, в чем дело, словно я смотрел на
жизнь сквозь розовые очки, а Поппи сорвала их. Звучит смешно, я знаю; и как она
может изменить то, о чем даже не знает? Женщины всегда смотрят на меня, словно я
какой-то Бог, мне это даже нравилось, и я преуспел в этом - построил на этом карьеру.
Поппи смотрит на меня с той же похотью в глазах, но есть что-то еще. Она смотрит на
меня с уважением. Смотрит на меня так, словно я ей действительно нравлюсь, и она
хочет быть рядом со мной, даже когда я одет. От нее исходит нечто большее.
Находясь по самые яйца в Эйприл и наблюдая за ее стонами и тем, как она
дрожит от наслаждения, пока я ее трахаю, мне впервые в жизни становится стыдно за
то, чем я занимаюсь. Я отгоняю это чувство, разозлившись, что эти мысли появились у
37
меня в голове. Мои пальцы впиваются в ее бедра, и я вхожу резче, яростнее. Она
стонет еще сильнее и царапает ногтями мой пресс. Я пытаюсь отогнать ненужные
мысли и сосредоточиться на работе. Мне едва удалось возбудиться, и то только после
таблетки виагры. Я закрываю глаза и пытаюсь отвлечься от ее громких завываний, но
это не срабатывает. Твою мать! Я выхожу из нее и переворачиваю, бросая лицом на
матрас. Она издает короткий писк, когда я стискиваю пальцами ее бедра и вжимаю
лицом в подушку, скользя внутрь нее. Закрыв глаза, я представлю, что нахожусь в
совсем другом месте. Представляю длинные рыжие волосы, идеальную молочную
кожу, тугую киску.
Я ускоряю ритм, начинаю стонать, трахая ее жестче.
- Блять.
Она толкается мне навстречу, требуя больше, и я даю ей это. Я трахаю ее так
сильно, что это начинает граничить с жестокостью. Ее киска сжимается вокруг моего
члена, а мои яйца напрягаются, это покалывающее чувство образуется в основании
моего позвоночника прежде, чем я кончаю. Ее стоны приглушены, едва слышны.
Когда я открываю глаза и вижу Эйприл, меня начинает тошнить. Что, черт возьми, со
мной происходит?
- О, мой Бог. Это было потрясающе, - охает она. Я слезаю с кровати и иду в
уборную, выбрасывая презерватив в корзину. Я поворачиваю кран и брызгаю
холодной водой себе в лицо.
- Мне нужно идти, - говорю я, возвращаясь обратно в комнату. Она замирает,
когда я натягиваю на себя джинсы и футболку.
- Но ты пробыл здесь всего полчаса.
Что эта женщина хочет от меня? Она кончила дважды. Я сжал зубы, борясь с
собой, чтобы не произнести это вслух.
- Я компенсирую. - Она вздыхает, но, кажется, мои слова ее успокаивают.
- Знаешь, меня расстраивает, когда я вижу тебя с этой девчонкой Уитли, -
недовольно надувает она губы и ползет по кровати на четвереньках. Потянувшись, она
впивается ногтями в мою грудь. - Мне не нравится делиться тобой.
Я хватаю еѐ запястья, и она поднимает на меня глаза.
- Я не твой парень, Эйприл. И никогда не буду.
Она садится на корточки, на еѐ лице мелькает боль.
- Ты ведь знаешь, я могу платить тебе достаточно, чтобы тебе не приходилось
посещать других женщин.
Я провожу пальцами по волосам и запрокидываю голову, фокусируясь на
потолке.
- Мы уже обсуждали это...
- Я не понимаю, - еѐ голос повышается, и я опять перевожу на неѐ взгляд. Она
недовольно поджала свои накаченные коллагеном губы, скрещивая руки на
искусственных сиськах.
- Я готова дать тебе все, что ты пожелаешь, но все же ты предпочитаешь
продолжать блядствовать.
Я делаю шаг вперед и приближаю к ней лицо. Она откидывает голову, чтобы
смотреть на меня.
- Осторожней, Эйприл. Я справлюсь и без тебя. Ты - клиент. И клиента можно
заменить.
На еѐ глазах выступают слезы, прежде чем они вспыхивают от гнева. Она
открывает рот, чтобы что-то произнести, а затем закрывает его снова. Я
отворачиваюсь и молча ухожу. Мне не нужно это дерьмо.
38
Я забираюсь в машину и просто сижу там несколько минут, пялясь в телефон.
Номер Поппи высвечивается на экране, и мой палец застывает над кнопкой вызова.
Это уже выходит из-под контроля. Она - все, о чем я, черт возьми, могу думать. Это