Бриллианты из подворотни

– Если по трассе, не сворачивая, то садитесь.

Отряхнув дождевые капли с плаща и фуражки, тот сел на переднее сидение.

Машина тронулась и стала плавно набирать скорость. Попутчик, спросив разрешения, закурил. В свете зажигалки Шлихт увидел майорские погоны, крупные мужественные черты лица и сильные узловатые пальцы рук.

«Такой маху не даст, – подумал он. – Не одного, видно, отправил к «хозяину», а то и дальше. И рука не дрогнула».

– Издалека едете? – поинтересовался майор.

– Да, прилично, наколесил, – ответил Шлихт. – Был в командировке, за Уралом. Тысяч шесть проехал, не меньше. Но, слава Богу, осталось немного.

– Да, немного, – мент задумчиво кивнул и спросил: – Ну как, удачно съездили?

– Вроде, да. Грех жаловаться.

Оба надолго замолчали. Каждый думал о чем-то своем. Дождь усилился, и щетки дворников с трудом успевали откидывать воду с лобового стекла.

– В такой ливень трудно вести машину, – сказал майор, обращаясь к Шлихту. – Сбросьте скорость. В любую минуту может возникнуть неожиданная опасность.

Шлихт сбросил скорость до восьмидесяти. И вдруг в мозгу замигала «красная лампочка». Слова «неожиданная опасность» начали превращаться в пока что еще не ясные образы, которые с каждой минутой принимали все более реальные очертания. Шлихт начал анализировать, пытаясь установить, откуда исходит опасность.

Чувство тревоги появилось почти одновременно с подсадкой мента, хотя сам по себе этот факт мало беспокоил Шлихта. Скорее, наоборот. Машина с ментом на переднем сидении ни у кого не вызовет пристального внимания.

Он приказал себе отвлечься от возникающих предчувствий и сосредоточиться на дороге. На какое-то время чувство опасности притупилось, но ненадолго. «Красная лампочка» в мозгу перестала мигать и начала светиться устойчивым светом.

Присмотревшись украдкой повнимательнее к попутчику, на запястье левой руки Шлихт увидел знакомую татуировку. Она состояла из пяти точек. Четыре точки располагались в форме небольшого квадрата, а пятая была в середине. Точки по углам – это «попкари» на вышках. Точка в середине – это зек. Нельзя же быть майором милиции и бывшим зеком одновременно!

Теперь Шлихт точно знал, что опасность была реальной и исходила от неожиданного попутчика.

– Сколько еще до Новых Высылок? – спросил Шлихт.

«Майор» внимательно посмотрев на него, ответил:

– Мы почти рядом. Осталось километров тридцать.

Тридцать километров при средней скорости сто километров в час составляли приблизительно восемнадцать минут. Выходит, что жить Шлихту осталось совсем немного. Кто-то невидимый все точно рассчитал. Этот «кто-то» хорошо его знал и просчитал, как он будет вести себя в той или иной ситуации. И то, что он охотно подсадит мента в качестве прикрытия, тоже учел. Теперь стало ясно, что рядом сидел не мент, и жить Шлихту осталось, по его подсчетам, минут десять. Единственным спасением была скорость.

Шлихт нажал педаль газа почти до упора. Стрелка спидометра приблизилась к ста пятидесяти. Убивать водителя на такой скорости было равносильно самоубийству. Шлихт скосил глаза на попутчика. Тот с недовольным видом смотрел на дорогу.

– Видимость плохая, сбросьте скорость, – посоветовал «майор», – а то, как бы чего не случилось.

Правой рукой он расстегнул две верхних пуговицы плаща. Движение было уверенным и неторопливым. Он не сомневался в своем превосходстве. Перевес был явно на его стороне. Водитель, руки которого заняты баранкой, удобная мишень и практически беззащитен.

«Пусть случится то, что должно случиться», – Подумал Шлихт и переключился с четвертой на третью передачу.

Рычаг переключения скоростей ушел вперед к «торпеде», освобождая место для замаха. Нажав кнопку фиксатора стилета, вмонтированного во внутренней полости рычага, и почувствовав, как невидимая пружина подала стилет вверх, Шлихт резко нажал педаль тормоза, одновременно выбросив руку со стилетом в сторону противника.

Удар пришелся точно под сердце. «Майор» захрипел, его тело несколько раз содрогнулось в предсмертных судорогах и безвольно уткнулось в «торпеду». Голова неестественно откинулась назад. Изо рта тоненькой струйкой стекала кровь.

Съехав с дороги, выключив двигатель и габаритные огни, Шлихт вышел из машины, открыл дверцу и вытащил труп на обочину. Пощупав пульс, он убедился, что попутчик мертв. Удар был точный и сильный. Встретились два силовых вектора, движение тела при резком торможении вперед и встречный удар стилета. Шлихт выдернул стилет из тела покойника. Крови почти не было. Лезвие было выполнено из трехгранного русского штыка времен Первой мировой войны, запрещенного международной конвенцией. Ранение таким оружием было смертельным. Он достал из багажника канистру с водой, вымыл лезвие стилета и, протерев его ветошью, вставил в трубчатую полость рычага. Оружие снова было готово к употреблению и ждало своего часа.