Бриллиантовый дождь

«… Сгнили снасти давно,
В трюме скисло вино
И команда от скуки готова на дно…

Но так же весел
старый капитан:
Бинокль повесил
и свято верит в свой обман».

Вещичка получалась забойная и с коммерческой точки зрения многообещающая. А когда все разошлись, я снова взялся за свои сольные дела и до посинения шлифовал харрисоновские «Something» и «Here Comes The Sun». Самое сложное поймать интонацию, ведь голос я синтезирую из собственного… Я уже свел половину альбома! И, по-моему, очень достойно. Ещё немного, и я заново открою миру «Битлз».

Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что музыка «Russian Soft Star’s Soul» в сто раз современнее и мы популярны сегодня, как никто. Но, боюсь, местечко в вечности я обеспечу себе все-таки этим римейком «Abbey Road»… Лишь около семи вечера я стукнул себя по лбу: «Козлыблин!!!», и попытался связаться с ним, но ответил мне его ДУРдом:

– К сожалению, хозяина нет. И он просил ни с кем его не соединять и лишний раз не беспокоить.

Я уже пытался пару раз связаться с Вадимом после того, как он вернулся на Землю. Но все время натыкался на его Дом, который всякий раз сообщал что-либо подобное. Я не спорил, главное, Вадим жив и здоров, а понадобится, сам на меня выйдет. Но сегодня ситуация была особенная, и я спросил:

– Но ты можешь хотя бы передать ему информацию?

– Если сильно надо.

– А спросить можешь?

– Ну?

Козлыблинский ДУРдом – ужасно наглый. Весь в хозяина.

– Баранки гну! Спроси его, не сможет ли он ко мне подъехать сегодня к девяти. Скажи, что мне это ОЧЕНЬ нужно. Скажи, что я его просто у-мо-ля-ю!

– Сейчас, – откликнулся Дом и примолк. Потом сообщил: – Хозяин сказал: «Буду», и отключился напрочь. Больше у меня с ним связи нет.

И на том спасибо. Придется ловить его перед домом и инструктировать. Он ведь не знает о существовании своего виртуального двойника, и уж тем более о том, что тот служит у нас гувернером.

– Кажется, он на меня рассержен, – продолжал ДУРдом расстроенно. – Всё из-за вас…

– Ну, извини, – пробормотал я и прервал связь. Только перед Домами я еще не оправдывался.

Без четверти девять я уже дежурил на улице возле своей двери, ожидая Вадима. Но его все не было и не было. Я глянул на часы. Пять минут десятого. Что же он опаздывает-то, бестолочь?! Ё-моё! Виртуального-то ведь тоже надо было предупредить, чтобы отключился минут за пятнадцать до нашего прихода. Ладно, тут что-нибудь придумаем…

Я снова посмотрел время. Десять минут.

… В половину десятого я понял, что ждать далее бессмысленно и, придумывая отмазки, вошел в дом. На звук захлопнувшийся двери из гостиной выпорхнула Кристина. Ее лицо сияло. Мне стало стыдно, что сейчас придется ей врать, но что я мог сделать?

– Как дела, милый? – спросила она, целуя меня в щеку.

– Все прекрасно, – заверил я. – Вот только я не смог выполнить свое обещание насчет Вадика.

– А он здесь, – сказала Кристина. – Он сказал тебе, что будет в девять, а сам приехал на полчаса раньше. И мы уже всё обсудили.

Я почувствовал, что у меня подкашиваются коленки.

– И-извини меня, по-пожалуйста, – сказал я, заикаясь от волнения и стыда. – Я хо-хотел тебе все рассказать. Потом…

– Да уж, милый… Ты меня удивил, – она смотрела на меня все с той же торжествующей улыбочкой. И теперь мне было абсолютно ясно, что улыбочка эта означает: «То, что ты – безответственный негодяй, я подозревала всегда. И я очень рада, что убедилась в этом ещё до того, как ты окончательно погубил меня и ребенка, подсунув ему в воспитатели виртуальное существо…» Я не сразу понял смысл сказанных ею дальше слов: – Это непростительно с твоей стороны, скрыть от меня, что Вадим Евгеньевич – ведущий российский специалист по уходу за детьми дошкольного возраста и их интеллектуальному развитию.

– Ва-ва-вадим? – переспросил я.

– Что это с тобой? – вгляделась она в мое лицо. – Почему ты такой бледный? Ты не заболел?

– Н-нет… Я здоров.

– Ну, проходи же, поздоровайся!

Я шагнул в гостиную, и мы с Козлыблиным, усиленно мне подмигивающим, пожали друг другу руки. На прозрачном столике стояла бутылка коньяка и рюмка, это Кристина угощала «высокого гостя». Еще там стояла бутылка сока и бокал, это она пила сама. И еще коробка конфет.

– Вадим Евгеньевич, – обратилась Кристина к Козлыблину, присев вместе с нами за столик. – Вы не могли бы побыть у нас еще хотя бы часик? Я уже два месяца почти совсем не выхожу из дома…

– И совершенно, блин, напрасно, – важно сказал Козлыблин. – Ребенок находится под моим неусыпным контролем… Доверять людям надо.

– Но ведь при этом вы далеко, – напомнила Кристина. – А доверяю я вам, как себе. Даже больше. И Степашку с вами я оставлю без всяких опасений. Как раз сегодня в нашей школе моделей выпускной показ, и мне так хочется взглянуть, хотя бы одним глазком…