Брет Гарт. Том 5. Рассказы 1885-1897

— Есть как будто совладельцы — какие‑то французы, родственники мисс Даус? Их тут никто не представляет? — сказал Кортленд веско.

Но он и сам не ждал, что его собеседник так изменится в лице.

— Нет. Правда, был какой‑то французский кузен, вертелся тут, понимаете… Но что‑то мне кажется, он приехал сюда не затем, чтобы приглядывать за имением, — ответил Чэмпни с коротким смешком. — Мне кажется, тетка написала его близким, и те его «отозвали», и я не думаю, чтобы мисс Салли очень по нем сокрушалась. Не из тех она девиц… а? Ведь она могла бы выбрать во всем штате кого захотела, будь у нее на уме что‑нибудь такое… а?

Хотя Кортленд думал в точности так же, он предпочел небрежно бросить: «Конечно, я с вами согласен», — и напустил на себя вид человека, помышляющего только о делах.

— Я, пожалуй, заходить не стану, — продолжал Чэмпни, когда они опять подошли к дому. — Вам, я полагаю, нужно кое о чем поговорить с мисс Даус. Если вам что‑нибудь понадобится от меня, загляните в контору. Но она вам и сама на все ответит. И… гм–гм… если вы… гм… погостите подольше в наших краях, подъехали б вы как‑нибудь ко мне, а? Покурим и опрокинем по стаканчику. Один мой бой отлично умеет намешать всякой всячины, и есть у меня старый коньячок — прислали из Европы. До свидания.

В любезности своей еще более неловкий, чем в простоватой доверительности, с какою говорил он о делах, но, по–видимому, искренний и в том и в другом, он пожал Кортленду руку и ушел. Кортленд повернул к дому. Он осмотрел плантацию с ее усовершенствованиями; увидел некоторые свои идеи осуществленными на деле; было ясно, что ему больше нечего было тут делать, как только поблагодарить хозяйку и проститься. Но он испытывал еще большее смущение, чем сразу по приезде; и было странное чувство, точно что‑то им упущено, но что, ой не мог уяснить. Его беседа с Чэмпни осложнила — он сам не знал, почему — его прежнее представление о мисс Даус; и хотя он наполовину сознавал, что это не связано с тем делом, которое привело его сюда, он все- таки внушал себе, что связано. Если мисс Салли в самом деле… так… так кружит голову каждому, с кем соприкасается, то это, несомненно, не следует упускать из виду, вступая с ней в такие деловые отношения, при которых ей отводилась роль управительницы. Правда, Чэмпни сказал, что «не из тех она девиц», но это — свидетельство человека, явно подпавшего под ее влияние… Он вошел в дом со двора, в раскрытую стеклянную дверь. В гостиной никого не оказалось. Он вышел в прихожую и на крыльцо — и здесь никого. Он подождал минуту- другую, и к чувству неловкости уже примешивалось огорчение. Она, возможно, подстерегала его приход. Она или Софи должны были видеть, что он возвращается. Он вызовет Софи звонком и попросит ее передать хозяйке его извинения и благодарность. Он нашел звонок, позвонил, но, оказавшись лицом к лицу с Софи, изменил своему намерению и спросил, нельзя ли ему увидеться с мисс Даус. За время между ее уходом и появлением мисс Салли он решил сделать то самое дело, которое час тому назад он выбросил из мыслей как несвоевременное и опасное. В кармане у него лежат фотография и письмо; они ему послужат предлогом, чтобы попрощаться с нею лично.

Она вошла, удивленно подняв свои золотистые брови.

— Боже мой, я думала, вы проехали к красному амбару и оттуда прямо домой. Я управилась со шпалерником и своим виноградом быстрее, чем рассчитывала. К нам сюда заглянул один из племянников судьи Гаррета, и как раз вовремя, чтобы помочь мне с последним рядом. Вы напрасно утруждались, если послали за мной только чтоб откланяться, но Софи говорит, что вид у вас был, когда вы справлялись обо мне, «какой‑то особенный и тревожный», так что, я полагаю, вы меня хотите видеть еще и по делу.

Мысленно выругав Софи и с неприятным беспокойством на душе из‑за неведомого соседа, помогавшего мисс Салли вместо него самого, он все же постарался взять себя в руки и соблюсти учтивость.

— Не знаю, что внушило Софи выражение моего лица, — сказал он с улыбкой, — но я надеюсь, то сообщение, которое я должен сделать, будет достаточно интерес ко для вас, чтобы мне простилось это вторичное вторжение. — Он помолчал и все с той же улыбкой повел дальше: — Более трех лет, мисс Даус, вы в той или иной мере занимали мои мысли; и хотя на самом деле мы встретились сегодня в первый раз, я все это время носил в себе ваш образ. Даже и этой встречи, осуществившейся только случайно, я искал три года. Я нахожу вас здесь, под мирной сенью вашего винограда и фиговых деревьев, а между тем назад тому три года вы мне явились из грозовой тучи сражения.

— Боже милостивый! —сказала мисс Салли.