Бремя живых

Уваров, конечно, в свое время читал описание подземных канализационных сооружений Парижа в романе Гюго «Отверженные», слышал, что таковые же были заведены еще в Древнем Риме то ли при Диоклетиане, то ли еще раньше, но это были дела столь далеких времен, что поручик и представить не мог, будто ему самому придется в нечто подобное окунуться. Причем в буквальном смысле.

А оказалось, Стрельников просто так ничего не говорил. Как только, прибыв в Варшаву, которая превратилась в очень странное место, полковник убедился, что Валерий вполне излечился от легкой, в общем-то, раны и даже успел себя вполне прилично зарекомендовать, сотрудничая с Леухиным, он немедленно переключил его на операцию «Канал». В полном соответствии с приложенной к личному делу поручика характеристикой-рекомендацией и исходя из собственного принципа: «Начальство пусть что хочет пишет, а с человеком работать мне». Проявит себя – выдвинем, исходя из интересов дела, подведет, не справится – всегда можно пальцем в бумажку ткнуть. Я, мол, вправе рассчитывать, что направленный в мое распоряжение офицер отвечает указанным в формуляре тактико-техническим данным. Ежели нет, Игорь Викторович, вопрос не ко мне, к вашим кадровикам. Мы тут воюем, а они нас подставляют… Непробиваемая, честно говоря, позиция.

Тем более что Уваров ему и просто так нравился. В первый день мятежа себя хорошо проявил, ценную информацию принес. По словам осведомленных товарищей – стрелять умеет, командовать, большого к тому же личного достоинства человек.

Не сгинет, по собственной дурости да азарту, в грязных тоннелях – вот ему и следующая звездочка на погон, давно заслуженная, штабными придурками[143] зажиленная.

И орденок немедленно очистится, сразу второй, считая, что на первый Леухин данной ему властью представление уже написал. Не по форме, на мятом листе бумаги, а сойдет. У нас не Петроград, у нас содержание важнее формы.

У Стрельникова, разумеется, по поводу канализации уже был составлен собственный план стратегического масштаба. В Москве хорошо проработанный, со специалистами самых разных ведомств согласованный, материально обеспеченный, на специальных картах разрисованный, но про все это графу (который в самое-то дерьмо и пойдет) знать не следует.

– Тебе, Валерий, я даю для первоначала два взвода. Пятьдесят человек парней, не имеющих твоего фронтового опыта, но здорово разбирающихся в тонкостях нашей службы. И работать умеют, тебя слушаться будут, а если что – и подскажут. Еще – отделение связи и с десяток специалистов именно канализационного дела. Как ты и предлагал. Задачей вашей будет взять под контроль подземную часть центра города, уничтожать всех, кто там появится с известными целями, выполнять специальные задания по наводке ребят из службы Леухина. Ну, это он тебе сам отдельно объяснит.

Задание Уварову было понятно, пусть и не слишком приятно. Но думал он уже именно в его рамках.

– Считаю, господин полковник, неплохо бы принять меры по строгому ограничению зоны моей ответственности. Что, к примеру, лично вы считаете «центром»? Тогда у меня будет и право, и возможность не допустить выходов боевиков (наверняка уже там работающих) именно за эти пределы. Чтобы я был четко уверен: здесь мы, там – они. Где можно маневрировать нам, куда – пропускать их. Скорее всего, с первого раза я там полностью сориентироваться не сумею. Всю территорию города снизу перекрыть – тем более. И не просите, ваше высокоблагородие…

Вообще же, в плане общих рассуждений, считал бы полезным организовать наверху отдельный штаб подземных операций. Чтобы под руководством кого-нибудь из наших старички-ассенизаторы помогали оценивать обстановку на данном фронте, вовремя указывали, какие штреки и штольни откуда ведут и куда выводят, где расположены решетки и проходы, которые невредно заминировать. Иные же – оснастить камерами видеонаблюдения, подтянуть к ним группы захвата пленных. Пленные нам смогут очень здорово пригодиться.

– Спасибо за намек, поручик, без вас я бы сроду не догадался…

И протянул ему весьма подробную, на первый взгляд, схему сети старых, XVII–XIX веков, клоак Варшавы, отпечатанную на прозрачной пленке. Чтобы, значит, удобно было накладывать на карту аналогичного масштаба, пятьдесят метров в сантиметре. Как раз, значит, перекрывающую всю площадь исторического города. Потом уже, в начале XX века, канализацию начали прокладывать цивилизованно, в бетонных трубах, максимум метрового диаметра, и интерес эти сливы могли представлять только для крыс.