Бремя живых

…Окольными путями группа Кшиштофа, к которой по дороге присоединилось еще не меньше двух десятков того же типа и облика парней, выбралась к площади перед сеймом. Здесь уже стояли бронетранспортеры с эмблемами городской полиции и два армейских танка, направив стволы пулеметов и пушек на все шесть втекающих на площадь улиц.

Башни иногда проворачивались на несколько градусов вправо и влево, но ни одного человека, ни в форме, ни в штатском, пытающегося что-то объяснить или потребовать буйствующую толпу рассеяться, возле них видно не было.

«Дураки, какие дураки, – подумал Уваров, – сейчас еще есть шанс переломить ситуацию. Два-три выстрела поверх голов из пушек – и все разбегутся, барабанные перепонки, на хрен, полопаются, потом две хорошо сколоченные роты очищают ближайшие кварталы, и будет о чем разговаривать…» У него вдруг появилось желание запрыгнуть на броню ближайшего танка и принять на себя командование.

Он с трудом подавил в себе это желание. Хватит, господа начальники, сами свои проблемы решайте, а мы ученые, помним, чем за инициативу расплачиваться приходится.

– Так, здесь не пройдем. Давайте вправо, к Висле, – скомандовал сотник.

– Куда мы все же? – приостановившись, спросил Уваров у автоматчика Стаха, который все время странным образом оказывался с ним рядом в каждый острый момент.

Чтобы подтвердить свою привязанность к общим идеалам, Валерий тоже ударил рукояткой пистолета по стеклу довольно жалкого ларька, внутри которого сжалась худенькая девчонка-продавщица. Выхватил несколько банок пива и блок американских сигарет.

– Скажешь хозяину – на благо революции, – то ли издевательски, то ли успокаивающе крикнул он. – Держи, пей, – протянул банку Стаху.

– Вот это ты зря, – поморщился тот. – С мелкими хозяевами мы не воюем. Им и так жрать нечего…

Обернулся и бросил внутрь ларька несколько скомканных десятирублевок, только что украденных у ювелира.

– Разбираться надо, – назидательно сказал он Валерию, после чего пиво все-таки взял.

– Мне ваших заморочек не понять, – ответил Уваров. – Гулять так гулять. Пока не появилась Королевская конная полиция…

– И не выписала штраф за нарушение общественного порядка, – поддержал Стах его шутку. – Только если наша появится, вместо штрафа будет шквальный огонь на поражение из тяжелых пулеметов. Так что ходом, ходом…

– Да куда же, в конце концов? Что вы все темните? Национальный банк брать – я готов. Правительство менять – танки не дадут, сам видел. Стоило из Канады лететь, чтобы с такими, как вы, связываться…

– Чего-то не нравится? – как черт из табакерки возник за плечом сотник.

– Не нравится, – смело, почти грубо ответил поручик. А чего ему стесняться? По легенде он – человек из другого мира, совсем с другими обычаями и степенью личной свободы. Случай свел с людьми, которые поначалу понравились, а сейчас вдруг разонравились. Имеет все основания послать их подальше.

– Я не шестерка, чтоб бегать за вами по улицам. Еще и учат всякие, что можно, что нельзя. Я за свободу бороться приехал, а не ларьки грабить. Я все сказал! – И – рука снова на пистолете, который давно переложен из плечевой кобуры в боковой карман. Мол, поостерегись, парень, как бы ты себя ни называл.

– Что? Ты – пушкой мне грозишь? Мне?

Кшиштоф явно начал заводиться. Да и то. С раннего утра, наверное, мечется по улицам, все это организовывая, в пределах своей компетенции, конечно. Пьет постоянно, как Валерий заметил, по паре глотков каждые пятнадцать-двадцать минут. Не пьянеет впрямую из-за того же нервного возбуждения. И совсем ничего не ест. Тут взбесишься, особенно если уже вообразил себя этаким Наполеоном на Аркольском мосту.

А на самом-то деле, давно уже отметил Уваров, лет ему всего двадцать два-двадцать три от силы. Пацан практически, хотя и спортивный, крепенький, а по сути – щенок еще, пусть и с претензиями.

Рука «сотника» тоже дернулась к «маузеру», заткнутому за пояс. Но он еще не успел коснуться и рукоятки, как ствол «беретты» уставился ему между глаз. И даже открытый курок сделал угрожающее движение, плавно приподнявшись.

– Стой, парень, – тихо сообщил Уваров, сторожко оглядывая всю остальную банду, надвинувшуюся со всех сторон сразу. – И вы – стоять. И пять шагов назад. И руки – на виду. Мы, ковбои, такого не любим. Одно движение – его мозги вон на том заборе. И еще положу штук десять, пока у кого-то получится выстрелить в меня. Хотите – проверим, как в «Великолепной семерке»?

Он так ловко провел «стволом» вдоль всей компании, что каждый успел увидеть смертоносную дырку зрачок в зрачок. И вернул его на место, то есть точно к переносице Кшиштофа. Заняла вся демонстрация пару секунд от силы.

Уваров, в отличие от окружающих его парней, привык видеть направленные на него «стволы» и знал, как себя при этом следует держать, что делать. А они – не знали.

– Так что – хотите поиграть, «землячки»?