Бремя феодала

Бернардо снова задумался. Перечитал пергамент с показаниями двух разбойников, которые сейчас томятся в Тахо.

— Отец не простит, если ты ослушаешься. Это… — Тяжёлый вздох. — Рикардо, ты едешь с войском в карательный отряд по его земле, и даже не предупредил его!

— Пока бы гонцы туда-сюда скакали, они бы ушли. Не было у меня времени предупреждать! — вспылил я.

— А, понял! — просиял я. — Вы договаривались о найме. А они такими суками оказались. И тебе проще замять, дать им уйти, чем допустить, чтоб всё всплыло!

— Тише ты! Не ори! — Бернардо стал пунцовым. Я внял и продолжил тише:

— Слушай, мне всё равно, зачем вы нанимаете войска. На мой взгляд, твой отец выбрал неверную сторону. Если Солана развалит королевство, то граница падёт первой. Выживет, но пострадает так, что степняки каждый год будут прохаживаться до окрестностей Овьедо, а о транзите из Пуэбло зерна можете забыть — некому там будет его на продажу выращивать. Каков бы Карлос ни был сукин сын, а лютее, чем я, его вряд ли кто-то в королевстве ненавидит, нам нужен единый и сильный король.

— Рикардо, я не правомочен с тобой это обсуждать! — включил заднюю юный герцог. Немного побледнел, испугался. Не ждал такого разговора?

— Да я и не намерен. Тебе — информация к размышлению, говорить с отцом буду. Но! Извини, Бернардо, но этот контингент я вам не отдам, — указал я рукой вдаль. — «Быки Басконии», «Псы Гримо» и «Неистовые Волки» — мои! И вообще никому не отдам. Они грабили купцов в МОИХ владениях. И я ВЫШЕЛ на них, раскопал всё подноготную про этих камрадов. Если я не забью гадину, как обещал, надо мной будет смеяться всё королевство. Я не могу этого допустить.

— Да меня всерьёз воспринимать никто не будет! — заорал я на всю степь, чувствуя, как накатывает волна безумия.

— Тихо! Тихо, Рикардо! Спокойно! — Испуг в глазах Бернардо отрезвил, я «вернулся» в реальный мир. От моего крика к нам придвинулись поближе, кладя руки на эфесы, как его бойцы, так и, повторив жест, мои. На всякий.

Герцогёныш обернулся, кинул пальцовку: «Всё в порядке». Подошёл ближе ко мне.

— Рикардо, я вижу, что ты не замышляешь дурного в отношении нас. Но я и мой отец — разные люди. Я не решаю, а только исполняю. Поехали в замок, покажешь бумаги ему, и вместе погоним тварей. Я дам гонца на переправу — задержать их до нашего прихода.

— Они уйдут, — я покачал головой. — Там не дураки, парни с опытом. Уйдут на юг и переправятся в Мериду, в другом месте. Сделают крюк, но уйдут. Слухи уже начали распространяться, уже каждая собака за нашими спинами знает, зачем мы здесь. Счёт идёт, возможно, на часы, а не дни. Так что я готов ехать в гости к твоему отцу, но только на обратном пути. Даю слово! — вскинул я руку.

— А-а-а-а! Как ты меня задрал, сукин сын! — Бернардо топнул ногой, побежал к своим. Взял коня под уздцы, взлетел на него, как будто и нет двадцати килограмм доспеха. Посидел немного в седле, тяжело дыша. Обернулся:

— Рикардо, я не понял, мы едем к Каменной Переправе, или ты тут остаёшься?

— А твой отец? — не сразу сообразил я.

— Пошлю гонца, — отмахнулся он.

Мои уже подводили Пушинку, оставалось только на неё взобраться. Как там в фильме: «Вот это я удачно зашёл!»

* * *

Погоня. Скачка. Сон в чистом поле вполглаза. Шатры и палатки не ставили, чтобы не морочиться; дождя нет — и ладно, переночуем. Вымотались так, что сил на «сказки» не было. И ни на что не было. Бернардо завистливо поглядывал на Наташу, и, когда вечером ужинали у костра, а она отошла, по-дружески попросил:

— Ричи, поделись!

Орудующий ложкой я выгнул бровь.

— Да ладно, видно же, что у тебя к ней ничего нет. Поделись. За мной не заржавеет.

Покачал головой, формулируя, как бы пояснить, чтобы он понял. Берни — золотой ребёнок, который всегда получал любые игрушки, какие хотел. И ментально я вырвался от него на полкорпуса, если не на корпус, в смысле стал старше его. Но если бы не смерть отца, он и Ричи были бы на одном уровне. А вы в курсе, каким скотом был Ричи.

— Берни, это кошка, — сформулировал я. — А кошки гуляют сами, когда хотят, где хотят и с кем хотят. Заставлять бесполезно. Я ей понравился — ко мне пришла. Не захотела бы — не пришла, я даже знаком не намекал. Мы просто сотрудничаем, пока она совершает вендетту.

— У меня никогда не было эльфиек. А в борделях за них такие цены ломят… Да и где бы найти те бордели с эльфийками! — Бетис тяжело вздохнул.

Найти можно. Но да, дорого. Потому Наташу и пощадили — из желания продать. Продашь одну такую, и всю жизнь живёшь безбедно. А если ты барон… Ну, год. Смотря какой барон. Эльфов-мужиков в королевстве хватает, у них там в Лесу какие-то свои непонятки и вражда у корыта, и недовольные правящей верхушкой эмигрируют за здорово живёшь. Но вот баб эльфийских можно жизнь прожить и не увидеть.

— Берни, сам. Я тебе тут не друг, но и не враг. И да, ты прав, мне она никак.

— Как они там хоть? — Герцогёныш не по детски заводился. Я отмахнулся, стараясь не раззадорить.