Бредущие сквозь Лабиринт

Рахель буркнула наконец:

— Ладно. Но помните: вы делаете это на свою голову!..

Керк кивнул. Задрал голову кверху:

— Следующий уровень, пожалуйста!..

— Ого!

— … твою мать! — а неоригинально его девочки реагируют на всё, чего бы им здесь ни встретилось: будь то незнакомое, или, как сейчас, знакомое:

— Ничего не трогайте! — он надеялся, что голос не дрожит, но и не звучит слишком резко и сурово, — И, главное — не лезьте внутрь!

— Почему — не трогать?

— Почему — не лезть?

— Потому что, что бы нам не предстояло, залезать туда нельзя, пока не поедим.

— Почему?

— Возможно, они только и ждут нашего появления на борту, чтоб задействовать это дело.

— Думаешь, забросят куда-нибудь… На поверхность? Или хотя бы туда, где можно этой штукой воспользоваться по назначению? Хм. Ладно. Эту твою мысль я разделяю. Где тут лоток с нашими… — Полина обвела глазами немаленький зал, — Ага, вон он!

Керк и сам с удовлетворением отметил, что за «безлунную» ночь глаза не то, что восстановились, а и зрение стало как в молодости! Он отлично видел вдаль: всё резко и отчётливо!

— Пошли. А то у меня и правда — живот подвело.

Они не без удовольствия обнаружили, что шарики на этот раз даже чуть большего размера. Да и воды удалось «выдоить» больше обычной порции.

— Так. Стало быть, нам решили как-то компенсировать «трудозатраты», и расход энергии чисто на «нервы». — Рахель облизала даже пальцы, — На этот раз, похоже, соевая мука.

— Не думаю, что это — за наши «подвиги» и «переживания», — Полина покачала головой, — Потому что тогда Керку выдали бы вообще не шарик, а целый мяч. Скорее, это — аванс за предстоящую… Работу! И, вот руку даю на отсечение! — придётся попотеть. — женщина кивнула на агрегат, молча ожидающий их в центре зала.

Керк тоже покивал. Подошёл к машине, обошёл кругом. Вздохнул:

— Насколько я помню, эта модель армейского многоцелевого джипа называется «Хамви». И, судя по тому, что бронированный верх отсутствует, а имеется только пара труб-перекладин, страхующих пассажиров от смерти при переворачивании, нам не приходится надеяться отсидеться в надёжном укрытии кабины. Ну, там, куда попадём.

Зато вот отстреливаться — придётся. А ещё, я так предполагаю, ездить по бездорожью! — он показал рукой на два солидно выглядящих пулемёта, установленных на мощных и приваренных к трубам корпуса, турелях. (Дуло одного глядело в нос, другого — в корму машины.) И на огромные широкие колёса, разнесённые, наверное, на добрых три метра, — Эта штука по определению должна быть очень устойчива и проходима!

— Возможно, возможно… Но если мы залезем на борт, и нас действительно куда-то закинут, и заставят от кого-то отстреливаться…

До каких же пор мы будем отстреливаться?!

— Думаю, до тех, пока не приедем в место, могущее служить убежищем.

— И… Как мы узнаем это место?!

— Вероятно, нам как-то дадут знать, где оно расположено. Нет, правда, — он взглянул в их недоверчиво и с подозрением смотрящие глаза, — думаю, нам не придётся на этом драндулете гонять по бескрайним просторам, скажем, африканских саванн, до тех пор, пока не кончится бензин или патроны! Нам каким-то образом дадут понять, где конечная точка нашего маршрута!

— Не слишком оптимистично… Но деваться некуда. Полезли?

— Ещё нет. Вначале — «планирование и расчеты». Кто умеет водить?

— Я. — Полина подняла руку. Рахель поколебалась:

— Я в-принципе, умею, но… Последний раз делала это лет сорок назад.

— Понятно. Кто умеет стрелять?

— Я. — Рахель подняла руку на этот раз без колебаний. — Научилась, когда гостила у брата, в Израиле. Он там у меня — командир спецроты элитных войск… Поэтому пулемёт даже пятидесятого калибра для меня — не проблема.

— Хм-м… Смотрю, разбираешься. — Керк и сам отметил, что пулемёты на борту — не из маленьких и «специальных», «карманных», типа, как для отрядов по борьбе с террористами. Или полицейских сил, нуждающихся в небольших и удобных УЗИ, или «Каштанах». Нет, тут — настоящее армейское оружие. Боевое. С чудовищной отдачей.

Но — и жуткой огневой мощью.

— Хорошо. Встанем напротив наших «рабочих» мест. Полина — ты перед дверцей водителя, Рахель… Как предпочитаешь — передним или задним?

— Передним!

— Хорошо. Значит, рядом с Полиной. Я — назад.

Они встали напротив обозначенных мест. Керк сказал:

— Ладно. Предупреждаю сразу — стрелять будем только в… Нечто, или кого-то — агрессивно настроенного. Коров и кусты не трогаем!

— Почему это?! — деланно-кровожадное выражение на лице Рахель сменилось столь же показным удивлением, — Я, понимаешь ли, только-только настроилась навести шухеру там, куда отправят, а ты…

— А я думаю, что это — очередная проверка. В том числе и на «гуманность».

— Чего?..

— Ну, встречаются же люди… Маньяки-охотники, например. Готовые бессмысленно и кровожадно истреблять даже беззащитную дичь. Стрелять и убивать всё, что попадает в поле зрения. Поскольку упиваются просто тем, что у них в руках чудовищная мощь, и рвутся показать, какие они «крутые». Неспортивно, короче, себя ведущие.

А мы проходим типа теста. Должны, значит… Убивать только в случае непосредственной угрозы нашим жизням! Или…