Бредун. Изгой тьмы.

— Им бы в темноте и со спины зайти! — произнес только что зашедший в кабак Вратарь. — Вот тогда, может быть… Хотя и тогда вряд ли — уж очень у тебя, Паша, реакция хорошая! Стоило только тебя на пару часиков оставить, как ты уже опять отличился. А кто это с тобой?

— Нахамсон, — протянул руку Вратарю дядя Толя. — Анатолий Абрамович.

— Пирогов, — обмениваясь рукопожатием, в свою очередь представился «по-старорежимному» Вратарь. — Юрий Петрович. И сдается мне, Анатолий Абрамович, что мы с тобой уже где-то встречались!

— И ведь верно! — разглядывая лицо собеседника, ответил Нахамсон. — Лет десять назад? В Подольске или Чехове?

— Да, именно в Подольске! — усмехнулся Вратарь. — Мы тогда из очередного московского рейда возвращались. Радиации хапнули, трех тяжелых везли. А тут еще и движок на «Урале» сдох. И вы нам тогда здорово помогли. Как тесен мир!

— Ага, а Москва — большая деревня! — рассмеялся дядя Толя. — Рад видеть тебя в добром здравии! Что по нынешним временам уже неплохо.

— Точно! — тоже расхохотался Вратарь. — А я смотрю, наш пострел опять поспел? В смысле — успел первым? Ты, Паша, в городе второй день, а уже троих ухлопал! На рекорд идешь?

— Двоих! — поскромничал Пашка. — Одного сейчас дядя Толя кружкой уложил!

— Да, Абрамыч, а руки-то у тебя золотые! — улыбнулся Вратарь. — И чего починить могут и башку кому проломить… Ладно, вы ведь в кабак не убивать пришли, а пивка попить? Так давайте в уголок заберемся, да и попьем? Лешка, налей-ка нам по парочке своего фирменного и на мой стол отнеси!

Они прошли в дальний конец барака и сели на том же месте, где вчера Вратарь начал Пашкино просвещение относительно ситуации в столице Рязанского княжества.

— Ну, как я догадался по некоторым оговоркам нашего молодого друга, Бритва сделал вам предложение, от которого невозможно отказаться? — начал Вратарь.

— Ты помнишь этот фильм? — невпопад, как показалось Пашке, спросил Нахамсон Вратаря.

Но, к удивлению Скорострела, Юрий внезапно ответил:

— Ну конечно помню! Как можно забыть «Крестного отца»? Это же классика! Эге, да я гляжу, наш супербоец нас не понимает совсем. Это я, Паша, процитировал расхожую фразочку из старого культового фильма.

— Был такой замечательный боевик про мафиози, — добавил Нахамсон. — А мафиози — это… как тебе объяснить… американские бандиты.

Пашка осторожно кивнул, показывая, что понял. Хотя на самом деле так и остался в полном убеждении, что старики чудят.

— В общем, да, сделал, — обращаясь к Вратарю, признался дядя Толя. — И мне, и Моряку. Дал три дня на раздумье.

— Ага, — только и сказал Вратарь и надолго задумался, изредка прикладываясь к кружке с пивом. Только через пять минут Юрий поднял глаза на собеседников и тихо, но отчетливо проговорил: — Будете рвать когти — я с вами!

— А что так? — ухмыльнулся Нахамсон. — Вас вроде бы здесь всех очень неплохо кормят?

— И поят! — кивнул Вратарь. — И развлекают! Вот только достало меня все. Я не животное, чтобы жить одними инстинктами: пожрать, посрать, потрахаться. А здесь именно на животных ставка делается. Просто кто-то жвачное, а кто-то хищник… И еще кое-что…

Юрий снова надолго замолчал, прихлебывая пиво. Нахамсон терпеливо ждал.

— Есть тут девчушка одна, совсем ребенок. Она из крестьян, у нее людоловы всю семью убили. У меня своих детей не было никогда, а к ней я душой прикипел, она мне как дочь. И я не хочу, чтобы она здесь оставалась…

— Сложно, но можно, — тоже немного подумав, ответил дядя Толя. — Идти с ребенком на прорыв… Впрочем, дело твое. Меня, однако, немного другое волнует. Небольшой вопрос, ты уж просвети меня… Ты не боишься, что мы тебя сдадим?

— Я про тебя, Абрамыч, слышал — ты человек честный. Да и Сема-Моряк из идейных, если так можно сказать. Вы под Бритву не ляжете, — Вратарь прямо посмотрел в глаза Нахамсона. — Ну, так как? По рукам?

— По рукам! — ответил Нахамсон, и старики обменялись рукопожатием.

— Теперь по делу, — сразу взял быка за рога Вратарь. — Я здесь командую полусотней. Ну, это что-то вроде взвода. Всего у меня под рукой двадцать восемь человек. Из них нормальных парней — не больше десятка. Остальные — мразь, отщепенцы и беспредельщики. А еще я могу поговорить с кем-нибудь из командиров. Есть среди сотников и полусотников несколько надежных мужиков, которых я давно знаю. Правда, их человек пять всего. Для открытого бунта маловато — дружина нас быстро ломтями настругает, а гвардия эти ломти по земле размажет. Но для небольшой бучи, под шум которой можно отсюда сдернуть, сил вполне достаточно.

— Ага, — принял информацию к сведению Нахамсон. — А точное количество бойцов, которые нас поддержат…

— Я скажу завтра вечером, — закончил фразу Вратарь. — Тогда и будем план составлять. Сегодня в ночь моей полусотне приказано на патрулирование выйти. Вернемся завтра после полудня. Со своими я к тому времени уже определюсь. А с командирами прямо сейчас пойду разговаривать, и к завтрашнему вечеру они тоже ответ должны дать — впрягутся с нами или нет.

— Годится, — одобрил Нахамсон. — Завтра и мы определимся с силами. Где встречаемся?