Бредовая работа

Но есть также очевидное различие между бредовой работой и работой посудомойщика, которого заставили чистить плинтусы в ресторане. Во втором случае явно имеет место травля и ты знаешь, кто тебя третирует. В случае с бредовой работой дело редко обстоит настолько однозначно. Кто конкретно заставляет тебя притворяться, что ты работаешь? Компания? Общество? Странное сочетание социальных условностей и экономических сил, настаивающих, что никто не должен получать средства к существованию, если он не работает, даже если делать особо ничего не нужно? На традиционных рабочих местах, по крайней мере, было понятно, на кого можно направить свой гнев.

В собранных мною свидетельствах явно прослеживается неопределенность, которая приводит людей в бешенство. Происходит что-то ужасное, нелепое и вопиющее, но неизвестно, можешь ли ты в этом хотя бы признаться, и чаще всего совсем непонятно, кого или что в этом винить.

Почему иметь бредовую работу не всегда так уж плохо

Однако перед тем, как перейти к этим сюжетам, важно заметить, что не все обладатели бредовой работы одинаково несчастны. Как я упомянул в прошлой главе, мне пришло несколько позитивных откликов от работников, которые были вполне довольны своей бредовой работой. Сложно выявить общие черты этих историй, потому что их было не так много, но мы можем попытаться назвать некоторые их характерные особенности.

Уоррен: Моя работа состоит в том, что я замещаю других учителей в государственных школах округа в Коннектикуте. В мои обязанности входит отмечать присутствие и следить за тем, чтобы ученики занимались делом, когда у них есть индивидуальные задания. Учителя редко оставляют какие-либо указания по поводу урока. Работа меня не напрягает, поскольку у меня остается много свободного времени на чтение и изучение китайского языка. Иногда у меня бывают интересные беседы с учениками. Вероятно, мою работу можно было бы каким-то образом устранить, но пока что я всем доволен.

Не до конца ясно, является ли это вообще бредовой работой. При существующем устройстве государственного образования кому-то необходимо присматривать за детьми во время уроков, если учитель заболел[101]. Элемент бреда заключается в том, что создается иллюзия, будто такие люди, как Уоррен, занимаются преподаванием, хотя все знают, что это не так. Вероятно, это делается для того, чтобы ученики больше уважали такого человека, когда он велит им не бегать по классу и выполнять свои задания. Это помогает нам немного разобраться: значит, эта функция не совсем бесполезна. Также важно, что на этой работе нет внешнего контроля, она не монотонная, предполагает социальное взаимодействие, а также позволяет Уоррену проводить много времени, занимаясь тем, что ему нравится. Наконец, он определенно не считает это делом всей своей жизни.

Возможно, это лучший из возможных вариантов бредовой работы.

Некоторые разновидности традиционной бюрократической работы также могут быть довольно приятными, даже если в них почти нет смысла. В первую очередь это касается работы, на которой вы становитесь частью какой-нибудь великой и уважаемой традиции, вроде государственной службы во Франции. Возьмем в качестве примера Полин, налогового инспектора из Гренобля:

Полин: Я работаю консультантом по техническому банкротству в правительственном министерстве – это аналог британского Налогового управления. Около пяти процентов моей работы занимают технические советы. Оставшуюся часть дня я объясняю своим коллегам процедуры, которые невозможно понять, помогаю им найти бессмысленные директивы, поднимаю боевой дух, а также пересылаю файлы, которые «система» прислала нам по ошибке.

Как ни странно, мне нравится ходить на работу. Кажется, что я получаю шестьдесят тысяч долларов в год за что-то вроде решения кроссвордов или судоку[102].