Бред шведской кобылы

«Но дело в том, что творчество самого Рудбека давно уже получило негативную оценку в шведской историографии, а его имя породило особое понятие «рудбекианизм», которое стало синонимом басноплетства в истории» (Л.П.Грот).

И только профессор Вяземский, живущий в XXI в., рудбекианское «басноплётство» XVII в. (повторюсь: от которого отказались даже в Швеции) продолжает преподносить как истину в последней инстанции. Вот такие профессора «украшают» МГИМО!

…Первоначально я решил не реагировать на очередной «бред шведской кобылы» (извините за прямоту), но в первой апрельской передаче в присутствии философа Л.Полякова (судьи) Вы снова (опять ни к селу, ни к городу) повторили: «Альдейгьюборг-Старая Ладога». К слову, Поляков тоже не остался в стороне: с присущей философу мудростью он заявил, что российская государственность возникла в 862 году. То, что у Рюрика была мать Умила и дед Гостомысл (всё это отмечено в летописях), философ, разумеется, «не знает». Ведь если признать эти факты, тогда придётся признать и самоистину: Рюрик и его братья приняли государство Северная Русь (княжение Словен) в наследство от деда Гостомысла, создавать новое не было никакой надобности. Но это всё попутно…

С просьбой дать разъяснение по поводу «Альдейгьюборг-Старая Ладога» я обратился к выдающемуся историку Л.П.Грот. Она прислала отрывок из своей работы, имеющий прямое отношение к теме нашего разговора. Пожалуйста, ознакомьтесь с ним.

«Небольшой иллюстрацией к высказанной мысли может послужить отрывок из моей статьи «История опускает шлагбаум на пути драккаров» – обсуждение этой статьи как раз и послужило поводом к данной публикации. Там я приводила рассуждения шведского исследователя в области морской археологии Эдберга о том, что скандинавы на Руси доплывали до Старой Ладоги, а потом шли пешком: «Самое вероятное, – рассуждает Эдберг, – было то, что скандинавы, которые продолжали путь от Старой Ладоги или Новгорода, выбирали путь по суше. Они шли пешком, на лошадях или в санях, пока не достигали водных потоков, где можно было идти под парусом. Затем обзаводились судами, которые соответствовали местным рекам и потому, как правило, плоскодонными (как обзаводились, замечу попутно, не поясняется)…». В связи с этим рассуждением я поставила вопрос, как зародилась сама мысль о том, что от Старой Ладоги не плыли, а шли?

В качестве разъяснения Эдберг отсылает к саге о Харальде Суровом. Харальд Суровый, – напоминает он, – двигался пешим путем от Киева до Старой Ладоги, и там сел на корабль. События происходили в 1044 и 1045 гг. Прочитав это, я призадумалась, поскольку никогда не обращала внимания на то, как Харальд добирался до Скандинавии. Служба в Константинополе, женитьба на Елизавете Ярославне – это всем известно, а вот каким

транспортом он из Киева добирался?

Посмотрела тексты саги. В саге сообщается: Весной Харальд отправился из Хольмгарда в Альдейгьюборг, там обзавелся кораблем и отплыл на всех парусах на запад, в 1044 г. он прибыл в Швецию. Вот в дополнение мой перевод соответствующего отрывка из саги о Харальде Суровом:

«Когда Харальд прибыл в Хольмгорд, был он дружески принят королем Ярославом. Он оставался там всю зиму. Харальд получил всё своё золото и многочисленные сокровища, которые он пересылал из Миклагорда. Богатство его было огромно. Никто в скандинавских странах до этого не видел, чтобы человек владел таким богатством. В бытность свою в Миклагорде Харальд трижды участвовал в «обирании» дворца. Всякий раз, как греческий король умирал, вэринги получали возможность заходить в дворцовые сокровищницы и забирать оттуда так много ценностей, сколько

они в состоянии были унести в собственных руках.

В эту зиму король Ярослав выдал за Харальда свою дочь. Её звали Елизавета, а скандинавы называли её Эллисив. Об этом рассказывал Стюв Слепой. …Весной покинул он Хольмгорд и поехал в Альдейгьюборг, куда и добрался в течение весны. Там он обзавелся кораблем и летом, подняв паруса, взял курс на запад. Прежде всего, он отправился в Свеяланд (Svithiod) и добрался до Сигтуны».