Бред

- О господи, справедлив и неумолим твой суд! Уже многие столетия и десятки столетий странствую я по земле, напрасно ожидая смерти. Высшая, беспощадная сила влечет меня туда, где умирают на полях сражений окровавленные, изуродованные люди, где плачут матери, произнося проклятия мне, первому братоубийце. И нет предела моим страданиям, потому что каждый раз, когда я вижу истекающего кровью человека, я снова вижу моего брата, распростертого на земле и хватающего помертвелыми пальцами песок... И тщетно хочу я крикнуть людям: "Проснитесь! Проснитесь! Проснитесь!.." Проснитесь, ваше высокоблагородие, проснитесь! - твердил под ухом Маркова настойчивый голос фельдфебеля. - Телеграмма...

Капитан быстро поднялся на ноги, мгновенно овладев, по привычке, своей волей. Уголья в камине давно потухли, а в окно столовой уже глядел бледный свет занимающегося дня.

- А как же... те?.. - спросил Марков с дрожью в голосе.

- Так точно, ваше высокоблагородие. Только что...

- А старик? Старик?

- Тоже.

Капитан, точно сразу обессилев, опустился на кровать. Фельдфебель стоял около него навытяжку, ожидая приказаний.

- Вот что, братец. Ты примешь вместо меня команду, - заговорил Марков слабым голосом. - Я сегодня подаю рапорт, потому что я... что меня... совершенно измучила эта проклятая лихорадка... И может быть, - он попробовал усмехнуться, но улыбка у него вышла кривая, - может быть, мне придется скоро и совсем уйти на покой. Ничему не удивлявшийся фельдфебель, приложив руку к козырьку, ответил спокойно:

- Слушаю, ваше высокоблагородие.

1907