Брат, мсти за любовь!

И он был очень рад, когда тот доставил его домой в целости и сохранности. Егерь отдал ему двадцать пять тысяч долларов — цена за того пацана, который так хотел отомстить за свою девку.

У Егеря и мысли не возникло, что профи обманул его…

* * *

Коваль лежал на полу своей квартиры вместе с бойцами из новых. Кузя и Славян — он лично определял их в свою команду. Ему очень хотелось пообщаться с ними, узнать, как они вышли на его квартиру. Но рот был склеен скотчем, на руках и ногах веревки. Очень крепко его связали профи…

Никто, казалось, не знал про эту квартиру. Но сегодня ночью к нему вломились профи. Скрутили, впихнули в машину. И на свалку. А потом был Егерь. А дальше пацан, который играючи положил всю егерскую охрану. И Егеря с собой увез. Хорошо, Коваля отпустил. Коваль добрался до своего района. И снова на эту квартиру. Нужно было сделать несколько важных звонков, забрать вещи и уматываться. Но пока суд да дело, к нему Кузя и Славян пришли, начали про парня того тереть, который их всех спас. Так, мол, и так, повязал их этот пацан. Мол, он с самого начала знал, кто они такие, зачем пришли в его дом. И про Коваля, дескать, он все знал. Даже в какой квартире прячется.

Такое впечатление, будто пацаны оправдываются. Коваль уже хотел на чистую воду их выводить. Понял он, что это они его сдали. Но тут шухер. В хату снова профи вломились. Вытрясли из Кузи всю информацию о крутом пацане и слиняли. А их самих оставили здесь. И некому помочь Ковалю. Никто к нему не приходит, никто не торопится освободить…

А время идет. Руки, ноги под веревками затекли, кровообращение нарушено. И до гангрены дело дойти может. А потом, есть хочется. И жажда мучает. Хотя бы просто водички попить. Только водичка последствиями чревата — и без того мочевой пузырь может лопнуть в любой момент…

За окнами уже стемнело, когда в квартиру кто-то вошел. Хоть бы кто из своих пацанов. Вот Кузя и Славян знают, где его схрон. Может, кто-то другой из его команды тоже в курсе…

Но нет, это не свои. Кто-то другой, посторонний. Щелкнул выключатель — комнату залил свет Коваль увидел гостя. Блин, да это же тот самый пацан. Черные джинсы, черная майка, черная куртка, черные глаза…

Будто не замечая Коваля, он прошел в комнату, сел в кресло, выложил на журнальный столик большой черный пистолет. Потом он достал пачку «Мальборо», выщелкнул из нее сигарету, сунул в рот, поднес к ней зажигалку, зажег. Аппетитно так затянулся. И только потом, как бы совершенно случайно, заметил Коваля.

— Все лежишь? — лениво так спросил он. Коваль замычал. Мол, скотч со рта сдери.

— Лежишь… Не повезло…

Пацан словно не замечал его потуг. Он продолжал прикалываться.

— А эти чего лежат? — кивнул он на Кузю и Славяна. — Им что, нравится?.. Ну, ну, пусть лежат…

Он снова затянулся, выпустил в потолок клуб дыма.

— А ты знаешь, у этого вот, — он показал на Кузю, — тетка где-то рядом живет. Он тебя здесь случайно увидел. И чисто по-дружески мне рассказал, где тебя найти… А вообще, он пацан хороший. Ништяк пацан. Он мне помог тебя освободить. И вообще… Ты его не тронь, ладно? Пусть живет себе… Ты мне обещаешь?

Коваль согласно закивал.

— Точно?..

Он закивал еще сильней, до головокружения.

— Ну тогда они пусть идут, да?.. Оба пусть идут… Они оба пацаны ничего, Кузя и Славян…

Парень подошел сначала к Кузе. Достал нож, перерезал веревки. Затем освободил и Славяна.

— Пошли отсюда, — без всякого зла прогнал он их прочь.

И когда дверь за ними захлопнулась, сказал Ковалю.

— Ты тоже пацан вроде неплохой…

Он вышел из комнаты. А Ковалю показалось, что он уходит насовсем. И ему стало страшно.

Но пацан вернулся. Бутылка водки у него в руках, бутыль минералки, батон копченой колбасы, банка соленых огурцов. Никак на кухне был, холодильник разграбил. Все это добро он выставил на стол.

— Ты пацан неплохой… Я с тобой водочки хочу выпить…

Он подошел к Ковалю, нагнулся к нему. И ловко перерезал путы на руках и ногах.

— Можешь в сортир сходить… Я подожду…

Коваль мог бы вломить ему промеж глаз. Но простота этого пацана подкупала. И он почему-то даже не злился на него.

А еще и боязно связываться с ним. Уж слишком быстро он стреляет.

На ходу срывая скотч со рта, Коваль побежал в туалет. Облегчился. Кайф такой, что и бабу не надо. Вышел из сортира. Заглянул на кухню. Никого. А там у него тайничок. Из тайничка он быстро достал пистолет. Старый добрый «ТТ». Со «стволом» он вернулся в комнату.

Не хочется связываться с пацаном. А надо. Закон джунглей — не ты, так тебя…

Но пацана там нет. Зато сзади какое-то шевеление. И что-то очень твердое ткнулось между лопаток.

— Это я, ку-ку! — послышался знакомый голос. — Ты что, колбасу пистолетом резать собираешься?

— Вот ты достал! — невесело вздохнул Коваль.

— Пушечку дай сюда…

Пацан забрал у него пистолет и усадил за стол. И сам сел рядом. Не зло, почти по-дружески подмигнул Ковалю.

— Наливай…

Коваль наполнил стаканы.

— За мир во всем мире!

Пацан небрежно чокнулся с Ковалем и выпил.