Брат мой, враг мой

Официант принес завтрак; Вики чувствовала себя так неловко, что обрадовалась его появлению. Если Дуг позвал её, чтобы осуждать Кена и Дэви, он сделал огромную ошибку. Вместе с тем, она не могла не видеть, что какая-то мучительная душевная потребность заставляет Дуга искать её сочувствия, быть может, несколько неуклюже, но искренно; и она должна – просто из человечности – откликнуться на это. Теперь Вики поняла, что, собираясь сюда, инстинктивно предчувствовала что-то в этом роде. Но чего же он всё-таки хочет от неё? Так унизительно сознавать свою беспомощность!

– Боюсь, ваша неудовлетворенность объясняется тем, что вы слишком многого хотели, – слегка запинаясь, сказала она. – Если, конечно, речь идет о Кене и Дэви…

– Именно о них! – взволнованно произнес Дуг. – Вчера ночью у нас с Кеном вышла глупейшая ссора, и я предложил ему уйти из моего дома.

– И он ушел?

– Конечно. Он не имеет права так со мной разговаривать!

– В котором часу это было? – спросила Вики, недоумевая, почему Кен не позвонил и не рассказал им об этом.

– Кажется, около двенадцати. Не знаю. Какое это имеет значение?

– Никакого, – согласилась Вики. – Вы должны набраться терпения, Дуг. Они ведь не похожи на других. Они всю жизнь были так близки друг другу, что им нелегко подружиться с кем-то ещё. Мне кажется, им и в голову не приходит искать себе друзей. Я знаю их уже больше трех лет…

– Но вас же они всё-таки приняли.

– Как девушку – не как друга. А Марго так меня и не приняла. Не то чтобы она была холодна со мной или что-нибудь в этом роде. Но я для неё всегда была чужой. То же самое и с вами – для Марго вы были прежде всего мужчиной, но не другом, а мальчики сторонятся вас, так же как Марго сторонилась меня. Вы это чувствуете острее, потому что хотите сблизиться с ними. Я же Марго никогда не навязывалась.

Последнее слово вывело Дуга из себя.

– Если я «навязываюсь», – то только потому, что…

– Я хотела сказать не то. Дуг, – быстро перебила его Вики. – Я мирилась с… ну, скажем, с отчужденностью Марго, потому что и не требовала многого. Вот вы считаете, что вы одиноки; знали бы вы, что было со мной, когда я с ними познакомилась. Я погибала от одиночества. И если уж говорить откровенно, до сих пор я даже не отдавала себе отчета в том, как относилась ко мне Марго. Она была старше меня и гораздо увереннее во всем – в себе, в своих желаниях и целях, – и она была такая обаятельная! Я и не думала претендовать на какое-то место в их семье, особенно если это могло отнять что-то у неё. Я не могла состязаться с ней. И никогда не пыталась. Она давала Кену и Дэви то, что им было необходимо, и они уже ни в ком другом не нуждались. И хотя я с радостью отдала бы всё, чем было переполнено мое сердце, им это не было нужно…

Она умолкла. Дуг нетерпеливо кивал головой как человек, которому говорят не то, что он жаждет услышать. Разумеется – она же говорила не о нем, а о себе. Но замолчала вовсе не поэтому – она только сейчас обнаружила неожиданную для себя истину: изумленно раскрыв глаза. Вики вдруг поняла, что смерть Марго принесла ей облегчение. Она была поражена. Ведь она всегда восхищалась Марго как женщиной, которая во всех отношениях была неизмеримо выше её; она тайно надеялась, что когда-нибудь они будут друзьями, что Марго признает её сестрой, и вот сейчас у неё чуть не вырвалось: «Я рада, что её нет!»

– Боже мой! – прошептала Вики, охваченная жгучим стыдом.

– Что такое? – спросил Дуг.

– Ничего, – ответила она. – Ровно ничего, только вот у меня мучительное ощущение, как будто вы просите у меня чего-то, а я не могу вам этого дать. Вы хотите услышать какие-то слова, а у меня не хватает ума сообразить какие. Вам что-то нужно от меня, а я не могу понять, что именно. Скажите, что? – спросила она. – Чего вы хотите?

– Не знаю, – произнес Дуг. – Даю вам слово – не знаю.

Но Вики знала, что прозрение пришло к ней слишком поздно – уже после того, как они расстались. Дуг просил у неё той теплоты, которую она так жаждала давать; но и он тоже не понимал, что в ней происходит. Он ищет кого-то или что-то, что могло бы заменить в его жизни Марго, так же как искали этого Кен и Дэви. А Вики страстно желала стать для них тем, чем была Марго, – теперь она ясно поняла это. Скрытая радость, бурлившая в ней всё последнее время, – это просто расцвет её жизненных сил, находившихся под спудом, пока была жива Марго. Впервые Вики ощутила внутреннюю свободу, она по-женски войдет в жизнь трех мужчин и каждому станет по-своему необходима.