Брат мой, враг мой

Прежде всего он чувствовал себя виноватым перед Кеном. Он всегда избегал подробно расспрашивать брата, как он проводит время, потому что на вопрос: «Что ты сегодня намерен делать?» Кен обычно отвечал: «Ничего», и тогда оставалось только сказать: «Давай проведем вечер вместе», а ему не хотелось лишний раз сводить Кена и Вики. К чему причинять себе боль? Он всё ещё не мог решить, как смотреть на их отношения. Она его жена и любит его – он ни на секунду не сомневался в этом. Если бы Вики и Кен не были когда-то влюблены друг в друга, он, возможно, не чувствовал бы себя таким посторонним, когда при каждой встрече они тотчас же начинали болтать и смеяться. Дэви терпеливо сносил то, что Кен был ближе Марго, чем он, но не мог вынести ни малейшего намека на подобную близость между Кеном и Вики. Быть может, именно из-за Марго ему особенно хотелось, чтобы для любимой женщины он был единственным на свете. Каждый раз, когда Вики просила дать ей работу в лаборатории, он холодел при мысли о такой перспективе, хотя это означало, что он может работать, не испытывая сосущего чувства вины. Но самое главное – ему было стыдно за свои мысли, за свою подозрительность.

Значит, вот в чём причина его душевного смятения: он не мог работать запоем, как когда-то, потому что ему было совестно оставлять Вики одну. С другой стороны, он не решался привести Вики в лабораторию, ибо не хотел, чтобы Вики и Кен работали вместе. И то и другое невыносимо, и неизвестно, что хуже.

В молодые годы Ван Эпп учился незаметно – он поглощал знания, как сочные бифштексы, устрицы или дымящийся печеный картофель. Теперь, конечно, учение будет стоить ему немалых усилий, но он был готов любой ценой пробивать путь назад, к прежнему Ван Эппу, расшевелить оцепеневший мозг, возродить способность к мышлению, пусть даже ему придется соскребать, сдирать, ломать, раскалывать твердую кору, постепенно образовавшуюся за эти долгие годы.

Придя в библиотеку, он долго стоял, растерянный и смущенный.

– Да? – спросила библиотекарша, не отрывая глаз от какого-то списка.

– Мне бы книгу по электричеству, – проговорил он.

– Какую именно?

– «Элементарные понятия об электричестве» Эхирна, – не раздумывая, сказал он. Это было единственное название, удержавшееся в его памяти, первый учебник, по которому он когда-то учился.

– Номер по каталогу?

– Как?..

Библиотекарша, наконец, вскинула на него глаза, и Ван Эпп понял, что она видит в нем лишь беспомощного старика с красными слезящимися глазами. Его возмутила бы всякая попытка проникнуть ему в душу, но в то же время про себя он горячо молил эту женщину о помощи.

– Полагается сделать выписку из каталога, – сказала она и, встав из-за стола, сама пошла к картотеке.

Ван Эпп последовал за ней. Библиотекарша привычным движением пальцев перебирала пачки карточек, пока не остановилась на одной.

– У нас этой книги нет, – сказала она. – Есть один экземпляр издания 1869 года в нашем основном фонде, в коллекции старинных американских учебников. – Она с любопытством взглянула на старика. – Это очень редкая книга. Должно быть, она вам нужна для исторического исследования?

– Не совеем, – торопливо пробормотал Ван Эпп, недоумевая, почему этот учебник стал редкостью. Во времена его детства по нему учились во всех школах. – Я поищу что-нибудь другое.

Он подождал, пока библиотекарша отошла, затем стал просматривать картотеку в поисках более современного учебника. Потом он ждал, пока принесут выбранную им книгу, и сердце его билось так, будто сейчас должен появиться некто, от кого зависела его судьба; а когда ему пододвинули по столу новенький синий томик, он судорожно вцепился в него пальцами. Сунув книгу подмышку, он быстро отошел от стола и уселся в уголке, подальше от других. Он прочел первые главы и перечел ещё раз. Да, это всё ему знакомо – на душе сразу стало легче. Ван Эпп сидел в библиотеке, пока его не попросили уйти; он сдал книгу, цепенея от ужаса при мысли, что завтра вечером, когда он придет опять, книгу кто-то перехватит. Старик стал жаден; на другой вечер он читал так, будто следующая страница должна открыть ему все доступные человеку знания.

Лишь через несколько вечеров ему пришло в голову, что книгу можно взять домой и упиваться ею сколько угодно. Но в его клетушке было слишком темно, и каждый вечер, выйдя из кафетерия, где он ужинал, Ван Эпп шагал по темным осенним улицам обратно на завод. Ночной сторож пропускал его в лабораторию, он садился к столу на табуретку Дэви и, надвинув на лоб шляпу, прикрывал полями глаза от режущего света яркой, ничем не затененной лампы.