Брат мой, ящер

— Вот и я так думаю. Я б даже согласился с вами, если бы это не было фактом. А как говорил вождь мирового пролетариата Иосиф Виссарионович Сталин — слышали, был такой? — факты упрямая вещь. Вот еще о чем я хотел расспросить вас, Дмитрий Иванович. Кроме следов «мерседеса» вашего Вована мы обнаружили свежие следы еще одной легковой машины. Похоже, что в ней кто-то приезжал на дачу, но почему-то не хотел, чтобы его видели. Поэтому прятал ее за углом. Интуиция подсказывает мне, что этот таинственный посетитель имеет самое непосредственное отношение ко всему, что случилось. Возможно, и программист ваш уехал с ним. Не мог же он пешком в Москву идти. Придется поискать его, а вам придется у нас пока задержаться.

Через день перед майором уже сидел Олег Юшков. После всех формальностей, майор внимательно посмотрел на Олега и сказал:

— Олег Анатольевич, вы наверняка догадываетесь, зачем я вас пригласил. Да или нет?

— Да, товарищ майор. Вполне. И готов ответить на все ваши вопросы. Вот поверите ли вы мне — это уже совсем другое дело. Тем более я и себе иногда не верю. Хотя кое-какие доказательства у меня есть. Разрешите, я начну с самого начала.

— Ради бога, надеюсь только не с момента сотворения мира, — улыбнулся майор. Программист ему определенно нравился. Открытое лицо, честный взгляд, хотя, конечно, взгляд к делу не подошьешь.

— Хочу вас только просить сначала меня выслушать, а потом уж задавать вопросы. Потому что то, что я вам сейчас расскажу, может звучать как сказка. Или какой-нибудь фантастический роман.

— Согласен, начинайте свой роман. Курите, если хотите.

— Спасибо, я не курю.

— А я вот никак не могу бросить. И знаю, что нужно: и кашель по утрам душит, и врач в поликлинике предупреждает, что пора, пока сердце еще более или менее в норме…

— Ну, это самое простое — бросить.

— Может, характера не хватает. Пробовал всякие там наклейки на кожу, какое-то лекарство, не помню уж как называется — все без толку. Наверное, работа у нас такая. Начнешь голову ломать, кто, как и почему, — невольно за сигаретой в карман лезешь. Не хочешь, а лезешь. Автоматически.

— Характер ваш ни при чем. И работа тоже. Вы уже не курите. И не смотрите на меня так. Говорю, вы уже не курите.

— Что вы хотите сказать? Да, в данный момент не курю, не спорю, но… — майор было полез в карман за пачкой сигарет, но с изумлением обнаружил, что ни малейшего желания курить у него не было. Мало того, сама мысль о сигарете казалась странной. — Это вы…

— Я ж сказал, что это самое простое. Считайте, что вы уже бросили.

— И вы…

— Технически я, но я ж вам говорил, что история это странная, чтоб не сказать чудесная. Но должен вас сразу предупредить, а может, разочаровать. Отвращение к куреву будет продолжаться только до тех пор, пока вы будете соблюдать библейские заповеди. Сможете, Господь вам поможет. Нет — не обессудьте. Вы верующий?

— Да как вам сказать, верующий, конечно, крещеный я, крестик вот ношу, но в церкви, если честно, уж и не помню, когда был в последний раз. — Майор изумленно покачал головой. — Ну и ну, самый интересный допрос в моей жизни. Даже не могу поверить, что это все наяву…

— Да вы не волнуйтесь, товарищ майор, сдается мне, что все у вас получится. Что там курево — я еще три недели тому назад не просто на игле сидел, а летел прямым ходом туда, куда обычно попадают наркоманы. Но с тех пор не только сам соскочил, троих друзей, образно выражаясь, с иглы стащил. И это не все, наделила меня мать моей невесты поистине ангельской силой помогать больным. Тем, кто согласен придерживаться божеских заповедей.

— Кто же она? — майор было полез в карман за сигаретой, но опять какая-то сила снова остановила его руку. — Маг какой-нибудь? Врач какой-нибудь особый?

— Вообще-то она доктор биологических наук, заведующая лабораторией. А для меня святая. Но давайте я все вам расскажу, а то мы никак не начнем.

Несколько раз майор попытался было ухмыльнуться — уж очень фантастически звучал рассказ программиста, но что-то его удерживало. Он в третий раз полез в карман, чтобы вытащить сигарету и с кольцом дыма развеять сыплющиеся на него чудеса, но снова неведомая сила остановила его руку в самом начале движения.

Олег рассказывал, стараясь не пропустить деталей. Майор слушал, наклонив голову к плечу, и выражение лица у него постоянно менялось: изумление сменялось явным недоверием, даже насмешкой, потом опять появлялось изумление, за ним — восхищение. В конце рассказа он сначала покачал головой, а потом потряс ею, словно пытаясь проверить, как улеглись в ней невероятные вещи, рассказанные программистом.

— И кто же был этот омоновец, который поставил двух наркодельцов на четвереньки и зашил им карманы? — наконец спросил он.

— Что я вам могу сказать? Машина, на которой он приехал, была «вольво». Сам он назвался Гавриковым. Сергеем Гавриковым. Когда я спросил, настоящий омоновец ли он, он ответил, что он многое что.

— Что значит «многое что»?

— Не знаю. Более подробно он не объяснял. В общем, я понял, что он… как бы вам сказать… не простой человек.

— Это уж точно, спорить не стану.