Браконьер

Переодевшись в белую рубашку и черные брюки и расчесавшлись, я был готов к пускай неофициальной, но при свидетелях онлайн-встрече с императором российским.

Как и было обещано, без пяти семь напротив единственного места за столом был установлен штатив с монитором в двадцать семь дюймов, расположенном в портретном режиме. На экране горела иконка малознакомого мне приложения для видеосвязи. Я видел о нем информацию в интернете, но самому пользоваться пока не приходилось.

В девятнадцать ноль два прозвучал короткий сигнал подключения, и на экране передо мнои за другим, обставленным точно также как мой, столом сидел Иван. Его сложно было не узнать — все такой же полноватый, с длинным в пять сантиметров волосом. Время его не пожалело. Постарел — постарел.

— Князь Виктор Олегович Теневский приветствует Ваше Величество Ивана Девятого, императора российского, — я склонил голову, но из-за стола не вставал.

Прошло не так много времени с тех пор, как дворцовые учителя обучали меня этикету, чтобы на приемах не позорился. В последние три года моей первой жизни Иван провел в статусе императора, и встречаться вне дворцовых стен мы могли всего несколько раз в год.

— Приветствую тебя, князь, — не без удавления ответил Иван. — Как самочувствие твое, герой?

Герой из его уст звучало насмешливо, но я отбросил глупую мысль. Мне точно показалось. Иван не стал бы смеяться над тем, что я сделал.

— Благодарю, Ваше Величество, после сна мне гораздо лучше.

Бездна только слегка «пыль» собрала с серых ядер, так что до полноценного поглощения дело еще не дошло. Иначе мое самочувствие сейчас было бы крайне плачевным.

— Хорошо. Хорошо. Я изучил представленную тобой информацию, — пока Иван говорил, два официанта (со стороны императора и Агент-пять с моей) наполнили бокалы сухим вермутом и к нему подали блюдо с оливками.

Эх, Иван! Вина с низким содержанием сахара не помогут тебе похудеть. Я говорил об этом много раз и заткнулся бы, если бы переодически не выслушивал рецепт новой диеты. Притом веса-то лишнего у него было совсем немного килограмм десять-пятнадцать. Сейчас, судя по лицу, немного больше.

— Действительно ли ты достиг второй стадии зрячести?

— Нет, Ваше Величество. Я планирую достичь второй стадии в течение года.

Я был гением в первой жизни, достигнув второй стадии зрячести в тридцать лет, что не удавалось сделать никому другому в мире (недостаточно данных). Став Виктором, я достигну второй стадии на девять лет раньше, и на этом легкий путь развития по старому шаблону закончится.

— Хм. Хорошо-хорошо. Это отличныи результат, — похвалил Иван скупо. Судя по его поведению, встреча со мной далеко не в первом десятке за сегодня. Я узнавал в его лице и движениях тела явные сигналы состояния нестояния.

— Ваше Величество, есть многое, чтобы я хотел вам доложить, но сейчас сойдемся на малом. — Это была одна из ходовых фраз между нами двоими...

— Немедленно прекрати, Виктор! — взбесился Иван, и мне совершенно не поправился его тон. — Я уже понял, что ты обнаружил потерянный дневник Земского, и твои действия по возвышению этого мелкого, склизкого мерзавца мне омерзительны!

Меня словно ледяной водой окатило. Иван назвал меня «мелким, скизким мерзавцем»? В шоке распахнув глаза и чуть было не открыв рот, я уставился на взбешенного императора и залпом осушил бокал с вермутом. Что я только что услышал? Мне это не почудилось?

— Прошу Вас пояснить, что Вы думаете о личности Алексея Земского и его биографии?

— Земской был единственным оценщиком, согласным идти в черный излом. Слабый и бестолковый, он был обузой для группы в изломе и позорным хваступом на всех светских раутах. Если бы только я не записал его в группу, то мне бы никогда не приходилось краснеть за этого простолюдина!

— Барона, — поправил я.

— Вынужденно. Он не заслужил титула и был единственним простолюдином в нашей рейд-группе.

У меня в голове не укладывалось, какую чушь он нес. Из дворян в рейд в черный излом пошли меньше десяти человек, а остальные все были простолюдинами. То есть от пятидесяти до шестидесяти простолюдинов было в каждом из трех рейдов в черные изломы.

Слова о том, что я не заслужил барона, привели меня в ярость. Настолько сильную, что мне было тяжело держать себя в руках. Не заслужил? Не заслужил?! Я как минимум заслужил титул светлейшего князя! Минимум! И это при том, что светлейший князь — это потолок для дворянина неимператорской крови.

Мою реакцию поняли неверно.

— Именно. Этот шут прицепился ко мне, как нароз, и видимо рассчитывал, что за его «любезность»... тьфу! Фантазер да и только!

Даже если моя личность по какой-то причине была засекречена, я не мог простить императору обливание меня помоями. Мы учились вместе в АПИКе, а по его словам выходило, что не дружили никогда.

— В своем дневнике Алексей называет Вас братом, — сказал я, дав Ивану последний шанс сделать хотя бы махонькую подсказку, что на самом деле он так не думал.

— Ты действительно веришь, что император мог побрататься с простолюдином? Притом не самым достойным и честным экземпляром?