Браконьер

Закрыв глаза, я настроился на вход в транс, надеясь скомпенсировать движение руки с напильником покачиванием торса и каким-то чудом войти в резонанс. В прошлом мне уже приходилось делать подобное, но тело тогда было другим – тренированным и опытным. Я мог использовать внутреннюю энергию, чтобы создать вокруг себя подобие энергетического поля, которое отрежет меня от внешнего мира. Сейчас на подобное я был не способен, но был обязан максимально приблизиться к идеальному исполнению без помощи особых фишек и лайфхаков.

Потратив час, я не достиг вообще никакого результата. Я не учел, что грубый напильник тупо не возьмет слой рога без прикладывания особых усилий, что напрочь рушило мою состредоточенность, необходимую для медитации. Мне нужен был инструмент, и мой душевный порыв требовал прямо сейчас. Да, в пять утра мне нужен был инструмент!

Одевшись, я спустился на первый этаж в круглосуточный супермаркет (в ночные часы работали кассир и охранник) и буквально взорвался от восторга, обнаружив в закутке хозтоваров машинку для гелевого маникюра! Машинка-ручка стоила девять с лишним рублей, в комплекте были фрезы достаточной грубости, но я прихватил еще комплект твердосплавных. И как мне раньше не пришла в голову эта чудесная идея? Ну да, ну да. Раньше такие машинки-ручки в магазинах не продавались, а если были, то исключительно в специализированных косметологических.

Вернувшись в квартиру, я снова кинул одежду в стирку и столкнулся с тем, что у машинки-ручки был короткий провод, а переноски не было. Я снова залез в стирку, спустился в супермаркет, купил переноску и вернулся к себе. Я немного задолбался, зато победил. Скомпенсировать вибрацию самовнушением довольно просто. По крайней мере, мне просто.

Поза полулотоса, рог в одной руке, включенная машинка-ручка с твердосплавной фрезой с черной насечкой – в другой. (Я сразу заметил, что насечки фрез с желтой до черной совпадали с рангами изломов. Белой почему-то не было). На ноги падала смешанная пыль с разных слоев, и золотая поднималась вверх, словно перышко, на которое дунули снизу. Я вдыхал золотую пыль, а что не вдыхалось – оседало на плечах и груди и поглощалось ядром. Через носовые пазухи золотая пыль попадала под череп и изнутри обволакивала глазные энергоканалы.

Когда я открыл глаза, солнце было уже высоко. Агата открыла все портьеры (хотя я не давал такой команды) и включила кипячение воды в чайнике.

Между моим ядром и вырванными из него энергоканалами образовались тонюсенькие и очень-очень слабые связи. Но они были. Это уже невероятная победа. Хотя пользоваться такими каналами и ядром было нельзя. Мне предстояло провести очень много работ над стабилизацией и взращиванием (утолщением) связей, а затем развитием каналов.

Что касалось глаз, я получил гораздо больше, чем планировал. "Активировав режим" зрячести, я посмотрел на пыль мимикрирующих слоев и обнаружил, что открыл первую стадию зрячести, перепрыгнув годы тренировок. Мне еще предстояло выяснить дальность действия зрячести, но уже сейчас я был доволен своим прогрессом на всю тысячу процентов.

Маникюрная техника отправилась в шкаф в гардеробной, а я – спать, проигнорировав чайник. Уже в кровати я, согласно ежедневному ритуалу, открыл вебсайт АПИКа и в шоке уставился на объявление о назначении даты испытания и списка участников. Испытание – это ежегодный внутренний экзамен для абитуриентов, существование которого выпало у меня из головы. Я совсем забыл! Первого августа АПИК вывешивал информацию об испытании, а в ближайший понедельник (или через один не позже, чем через десять дней) стартовало четырнадцатидневное испытание выживания в тайге.

Сегодня уже второе августа, и я имел все шансы не поступить в АПИК в этом году. Я – двадцатилетка с первой стадией зрячести – провалюсь? Не бывать такому! О сне пришлось забыть. Мне хватало времени только закинуть в мультиварку замороженную кроличью тушку и позавтракать перед тем, как приемная комиссия начнет работу. Или мне сразу к ректору идти? Профессор Заболоцкий, по моим данным, все еще в заграничном отпуске и явится в АПИК ближе к началу испытания, когда мне будет уже поздно трепыхаться.

Если бы Епифанцев меня не кинул, то сейчас я бы связался с ним. И в то же время я понимал, что в долгосрочной персективе он будет не столько полезен, сколько вреден. Все самое полезное я от него уже получил, а с доступом к испытанию я как-нибудь разберусь.

Кинув в поясную сумку паспорт, смартфон, ручку и ключи, я был готов идти в приемную комиссию. То, что АПИК был через дорогу от моего ЖК, освобождало много времени.

Первой проблемой стало то, что сегодня приемная комиссия не работала, а с понедельника начинался второй поток зачисления исключительно для курсовиков. То есть для тех, кто в АПИКе в течение года должен доказать, что он или она достаточно хорошо управляли своим даром, чтобы никого не покалечить.

Ждать понедельника мне резона не было, а на проходной я столкнулся с еще одной проблемой (в помещение приемной комиссии вел запасной вход).