Браконьер

Инфляция за эти годы составила процент невообразимого количества знаков, но грубо – все подешевело в сто раз после проведения денежной реформы в две тысячи шестом году. Для понимания текущих цен мне было этого достаточно.

Дальше – где я? В паспорте было указано в качестве места рождения село Шахтинское, и интернет говорил, что точка выхода в интернет также находилась в селе Шахтинское. Сматерившись, ведь ни мои продвинутые знания географии, ни карта субъектов Российской Империи не помогли мне понять, в какой части страны находилось это село.

Но вскоре я обнаружил новую для меня интерактивную карту и узнал, что село Шахтинское находилось в Красноярском крае в Восточно-Сибирском округе. От Шахтинского до Красноярска больше восьмидесяти километров, так что я недалеко от города.

А еще на интерактивной карте ноутбук сам построил маршрут из села в город и выдал номера рейсовых автобусов.

– Удобно.

Мое путешествие по современному интернету растянулось на несколько часов, и я узнал много нового, пока на экране смартфона (телефоны с сенсорными панелями так назывались) не появилось сообщение о ста процентах зарядки. Обзор на сайте с миллионами видео я уже посмотрел, так что уже знал, как пользоваться современной моделью.

Из хороших новостей – АПИК жив и здоров, изломы радовали трофеями, а катастроф не было с тех пор, как я «умер». Излом – это портал в другой мир, ограниченный небольшой территорией, на которой помимо полезных ископаемых проживали агрессивные монстры, не способные прийти в наш мир. Катастрофа – это излом, из которого вырвались монстры в наш мир.

Из плохих – мой факультет был расформирован, а ректор Алексей Земский стал просто временно исполняющим обязанности ректора в 2002-2003 учебном году. То есть не только перечеркнули мое детище, так еще и всю работу в течение года вымарали. И это после того, из какой финансовой задницы я вытащил академию!

В ярости я ударил по столу кулаком и сломал угол деревянного стола. Это чуть охладило мой пыл, и я взялся за случайно замеченную под кроватью разборную двадцатикилограммовую гантель. Показалось слишком легко, и я провел несколько подходов подтягиваний на турнике в дверном проходе без двери.

Физические упражнения всегда меня успокаивали, а наличие маломальских физических данных у моего нового тела вселяло уверенность... что я смогу отбить академию, которую уже успел считать своей. То, что меня буквально вычеркнули из истории АПИКа после всего того, что я для нее сделал, я простить не мог. Кате простил, а академии – нет. АПИК – это вещь, моя вещь, а не человек.

Еще час я копался в смартфоне, разбираясь со всеми важными его функциями и помимо фото- и видео- камеры нашел мобильный банк. На счету – сто семьдесят два рубля и двадцать четыре копейки. По старому – семнадцать тысяч. Негусто. Убранство квартиры тоже перестало выглядеть хорошим. Для две тысячи третьего года оно было хорошим, а вот для две тысячи двадцать четвертого – бабушатник.

На веб-сайте АПИКА я подал заявку на прохождение тестирования по теории лутинга (современное название собирательства, соответственно собиратели теперь называются лутерами) в филиале министерства образования. Сегодня в два часа дня я должен быть в Красноярске и оплатить пошлину в тридцать семь рублей и восемьдесят копеек.

А в деньгах я был ущемлен. В Красноярск прибыть к двум часам успею только на такси, то есть еще минус двадцать-тридцать рублей. Пока думал, считал и выбирал в полупустом тощем шкафу самую чистую одежду, кто-то забарабанил в дверь.

– Кому там неймется? – подумал я и пошел к входной двери. За ней стучал в мою дверь тощий мужик лет пятидесяти на вид.

Я открыл дверь, посмотрел на звонок и понял, что тот вырван с корнем. Вопрос к безопасности жилья у меня появился очень серьезный. И ремонт подъезда за спиной моего гостя выглядел настолько непрезентабельным, что был похож на общагу алкашей.

– Добрый день, Виктор Олегович, – с максимальной вежливостью обратился ко мне мужик, и его тон мне сразу не понравился. Он старше нового меня в два с половиной раза и говорил с почтением, словно собирался меня облапошить или что-то втюхать. – Я привез документы. И, как договаривались, тоже.

Заинтересовавшись, я впустил мужика, позволив ему пройти на крохотную хрущевскую кухню к столу. Мужик пригласил меня первым сесть за стол, и я, кивнув, согласился. Подозрение усилилось, и я аху... супчик съел, когда понял, что именно мне было предложено подписать. Виктор Олегович Теневский – светлейший князь! И мошенник предлагал аж две тысячи рублей за покупку его титула.

За какие-то сраные два миллиона рублей (в переводе на привычные мне цены) этот гад покупал титул светлейшего князя! Я бы еще понял, если бы ценник начинался от триллиона, притом по нынешним ценам! Не по старым! Светлейший князь – это высший титул дворян не императорской крови. Высший!