Брак по-тиквийски 4. Колдунья

В итоге он ее спугнул. Теперь она в курсе, что за ней идет охота, что ее планируют изолировать и держать взаперти – про грозящую ей смерть вряд ли думает, менталитет тиквийцев уже изучила. Маэдо утверждал, ее несложно выследить. И вынужден был уточнить: по трупам, обессиленным и истощенным. Должно быть, она ненавидит Тикви. Когда-то и Тереза ненавидела. Готова была убивать всех подряд. Но потом оказалось, что среди тиквийцев есть и неплохие люди – Ильтен, например. Желание уничтожать ушло, она даже полюбила – не всех дурацких тиквийцев, разумеется, но кое-кого; не всю страну целиком, но некоторые ее места, близкие сердцу. Однако она могла понять ненависть сильной женщины. Ликвидировав ее, Тереза будет жалеть. Плохо, что по-другому нельзя. На тиквийское государство как таковое Терезе все еще было плевать, но не на жизни мирных людей, виноватых лишь в том, что оказались на пути Райзен.

– Она в Лимантле, – сказал Маэдо.

Глухая провинция. Поля, граничащие с бесхозными лугами и болотами. Зачем она туда направилась? Населения почти нет, соблазнять и убивать некого. Затеряться в болотах? Хороший шанс в них утонуть. Тереза подумала было, что безопасники нарочно загоняют Райзен в безлюдные места, но нет – они лишь следили. Устраивать облаву – это снабжать стерву новыми жертвами.

Почему она просто не сбежит? Если бы я могла, как она, я бы давно сбежала, подумала Тереза. В первые же месяцы. Тряхнуть локонами – и все мужчины у твоих ног. Попользоваться и убить. Она сморщилась. Нет, она не стала бы так делать, даже если бы могла. Гнусно и противно. И для того, чтобы улететь из Тикви, умения убивать явно недостаточно, иначе от Терезы здесь и следов не осталось бы. Кто-то, как минимум, должен управлять кораблем – их не зарежешь. А чертовы тиквийцы скорее позволят женщине зарезать себя, чем эмигрировать.

В Лимантле Тереза почувствовала себя снова попавшей на другую планету. Всего лишь иное полушарие, иная климатическая зона – а уже не то. Рассвет приходит не с той стороны – даже не выразиться, что солнце не там встает, солнца вообще не видно за белесыми испарениями, просто горизонт светлеет, и мало-помалу тусклый свет распространяется на все небо. Пейзаж бесцветен – серое, светло-серое, темно-серое, земля серо-коричневая. Вышки линии электропередачи тонут в тумане. Влажная почва, налипающая на сапоги, слегка топорщится серо-зелеными ростками. Это еще край цивилизации, поля. Впрочем, вокруг никого – ни людей, ни машин. Посевная прошла, как и обработка от сорняков, а до снятия урожая далеко. Единственный смотритель вчера не вышел на связь, а утром было обнаружено тело. Терезе разрешили на него взглянуть: высохший дистрофик с залитыми кровью глазами, на губах застыла противоестественная улыбка. Ну, хотя бы помер в хорошем настроении.

Через поле шел след. Примятые ростки, мелкие лужицы цепочкой вдоль траектории – там, где нога ступала на почву, остались углубления, совсем небольшие, но в них немедленно выступила вода. Тереза поправила амуницию и зашагала по лужам, расплескивая воду сапогами.

Идти на дело в гражданском платье – том, что в Тикви считается приличным для дам, – Тереза наотрез отказалась. Надела свой охотничий костюм, а кому это не по душе, может отвернуться. Хотела и ружье взять, но Маэдо рассмеялся и велел выдать ей пистолет. Жаль, только один. Она предусмотрительно запаслась ножами, но второй пистолет был бы лучше. Зато Тереза разжилась прибором ночного видения, и не зря: время к вечеру, сумерки в Лимантле опускаются быстро. На холодном фоне болот и мокрых полей человек будет выделяться ярко.

И не только человек. Проклятье! Быстрый силуэт зверя, почуявшего поживу, Тереза заметила издалека. К счастью. Хороша бы она была без инфракрасного прибора! Одни косточки нашли бы.

Первую пулю она, выходит, потратила бездарно. Не на убийцу, а на тупое зубастое животное. Оно, конечно, умело убивать не хуже пресловутой Райзен, но это было его естественным свойством. В конце концов, ни одна эффективная экосистема не обходится без хищников. Тереза мимолетно пожалела завалившегося набок бездыханного монстра – не повезло тебе, санитар полей.

Когда уже совсем смерклось, Тереза порадовалась: след слабо и ровно светился в ИК-диапазоне. Поля кончились, сменившись пустошью, поросшей невнятной травой и подозрительно хлюпающей под ногами. Возможно, имело бы смысл остановиться и не рисковать провалиться в какую-нибудь яму, но след манил за собой. А вскоре впереди показался человек. Двуногое прямоходящее теплое пятно.

Тереза вскинула пистолет. Уже выпуская пулю, поняла: прицел взят неверно. Бросилась вперед зигзагами, чтобы и противник наверняка не попал.

Испуганный вопль огласил окрестности. Человек рухнул. Какого черта? Пуля же ушла мимо. Подскочив, Тереза пнула тело, вжавшееся в мокрую траву.

– Не надо! – промычало оно. – Не стреляйте, добрый господин! Возьмите все, что хотите. Могу клад показать, а?

А голос-то мужской, даром что интонации истерические.

– Ты кто? – разочарованно спросила Тереза.

– Лесник!