Брачный экстрим. Школа «Челси».

– Если честно, я всегда мечтала, чтобы у Натана была женой такая девушка, как ты. Я знаю, что ты любишь его и готова ради него на любые жертвы. Всякая мать мечтает, чтобы у ее сына была такая жена.

Инесса решила дать волю эмоциям – откровенность за откровенность:

– Да, Майя Львовна, это так. Я действительно люблю вашего сына. Но я от всей души желаю ему добра, я хочу, чтобы он был счастлив.

Глаза у Майи Львовны увлажнились, она высморкалась в кружевную розовую салфетку.

– Боже мой, какая святая любовь! Но ведь он может быть счастлив с тобой, разве тебе не приходило это в голову? – Майя Львовна по-хозяйски огляделась. – Жить вам есть где, детей сразу рожать не нужно, в карьере мы ему поможем, слава богу, связи пока остались. Пойдет в гору, обрастете деньгами, притретесь, а потом можно и детей заводить.

– Вы как хотите, а лично я не смогу затаскивать Натана в постель, чтобы стать его женой. – Инесса грустно посмотрела на собеседницу.

– Не волнуйся, положись на меня. Из этого семейства я его вызволю. Первое время поживет у тебя, а потом… потом все само собой сложится. Ты же не станешь устраивать ему дурацкие сцены ревности из-за каждой шлюхи, как это делает его нынешняя жена?

– Да что вы, Майя Львовна! Я в принципе на это не способна. И потом, я не собираюсь следить за ним. Я просто его люблю.

– Ну вот и хорошо. Славно, что мы договорились. Я пойду приму ванну, а ты пока приготовь мне постель, я устала и хочу немного полежать.

Майя Львовна сдержала слово. Через два месяца Натан переехал к подруге юности. Надо заметить, что он тоже был приятно удивлен изменениям во внешности гадкого утенка. Инесса была на седьмом небе от счастья и всеми способами старалась угодить постояльцу. Тот благосклонно принимал ухаживания, регулярно звонил маме и однажды заявил:

– Знаешь, Инесса, мне с тобой очень спокойно. Может, нам перейти к более серьезным отношениям?

Инесса покраснела:

– Что ты имеешь в виду?

– Давай распишемся, я считаю, что для крепкого брака страсть ни к чему. С тобой я чувствую себя комфортно и защищенно, что ли… Мама моя тебя очень любит. У меня будет статус семейного человека, мы можем жить без взаимных претензий. На детях я не повернут, будут – хорошо, не будут – тоже нормально. Словом, выходи за меня замуж!

У Инессы в голове заиграли фанфары, ей казалось, что сердце сейчас выпрыгнет и запоет от счастья. Она даже не обратила внимания на циничность и холодность сделанного ей предложения, просто сказала:

– Я согласна.

Короткое «согласна» не могло передать всех ее переживаний, бессонных ночей, тоскливых тягот постоянной ревности. Она не просто была согласна, она шла к этому долгих пять лет. Инесса ликовала и была готова посвятить свою жизнь верному служению любимому.

Они расписались без особых торжеств, скромно посидели в небольшом кафе. В числе приглашенных на свадебную церемонию был только один человек: Майя Львовна со спутником. Спутник человеком не считался, это раньше он числился милицейским начальником, а сейчас работал тенью Майи Львовны. Натан боготворил мать, привыкнув с детства к послушанию, и, казалось, был очень доволен тем, что на сей раз угодил Майе Львовне выбором жены.

У мамы действительно обнаружились прочные связи в нужных кругах. Один из бывших мужей Майи Львовны работал областным прокурором. Уже через год молодые получили трехкомнатную квартиру в цековском доме, а Натан продвинулся по служебной лестнице в секретари райкома партии. Надо отдать ему должное, он усердно учился и обрастал связями.

С помощью двух верных помощниц – матери и жены – Натан за три года сделал головокружительную карьеру. К тому времени Инесса забеременела. Она долго раздумывала, говорить об этом Натану или нет, потому что не была до конца уверена, нужен ли ей сейчас ребенок. Главной советчицей по всем вопросам по-прежнему оставалась Майя Львовна.

– Конечно пора! Ты с ума сошла! Я знаю, что тебе не просто мириться с неразборчивостью Натана в связях. Но ты всегда отличалась благоразумием. Пойми и на этот раз, ребенок – лишнее подтверждение прочности семьи и важный штрих в репутации Натана. Разве тебе плохо живется? Ты же как сыр в масле катаешься! Рожай, порадуй нашего мальчика!

Инесса в глубине души была уверена, что ребенок будет ей мешать. Она не хотела обделять вниманием мужа. Тот был согласен с мнением матери.

– Рожай! Конечно рожай, – приказал он в один из редких вечеров, которые проводил с женой.

Для Инессы приказ был равносилен смертному приговору. Она и так постоянно находила у Натана улики, говорящие о беспорядочных внебрачных связях. Да что там улики, ей уже два раза пришлось лечиться, делая вид, что она не понимает, зачем пить такие сильные антибиотики, да еще вместе с мужем. Что говорить о костюмах и белье супруга – на них постоянно присутствовали следы помады, длинные волосы разных оттенков, а в карманах непременно хранились презервативы. Всякий раз подобные улики больно резали сердце. Майя Львовна успокаивала ее и напоминала: