Кажется несколько странным смотреть на эти имена, теперь лишь вырезанные на камне воспоминания, и думать, что когда-то они были живыми людьми, в чьей жизни было место и страданиям, и трагедиям, и гонениям, и победам. Несмотря на то, что сейчас эти имена принадлежат камню, голоса носивших их людей мы можем до сих пор слышать из тьмы веков. Истины, которые они отстаивали, продолжают обезоруживать извращенные учения и открывать нашему взору Божественные сокровища, которые скрываются внутри каждого мужчины и каждой женщины, слышащих их голос. Эти люди являются большим, нежели просто воспоминания; они вечно живы и поддерживают нас с Небес, видя, как мы получаем из рук Господа огромные полномочия и стремимся принести народам Евангелие Иисуса Христа.
Заканчивая эту главу, я не могу подвести под ней черту словами, лучшими, чем слова самого Кальвина: “Мне достаточно жить и умереть для Христа, Который для всех Своих последователей является приобретением, как в жизни, так и в смерти”.52
Учение Кальвина
Вашему вниманию предлагается краткое обобщение теологических убеждений Кальвина. Опять позвольте подчеркнуть, что эти примеры не являют всей полноты его учения, поскольку оно было заключено во многие и многие тома. Если у вас возникнет желание глубже исследовать какие-нибудь из перечисленных ниже концепций, я лишь поддержу вас в этом стремлении.
Предопределение
Возможно, одним из наиболее популярных учений Кальвина является учение о предопределении. Прежде чем я приступлю к краткому обобщению для вас того, во что верил Кальвин, мне кажется важным обрисовать сопутствовавший этому факту исторический контекст.
В отличие от современных представлений, начало учению о предопределении было положено не Кальвином. Он не является “отцом предопределения”.
Эта доктрина существовала еще до начала Кальвином своего служения, но именно он сделал ее известной. На самом же деле о предопределении первым заговорил Августин, человек, бывший до своего обращения ко Христу языческим философом. В молодости Кальвин посещал университет, основанный Августином, и пребывал под влиянием метода его мышления. Позже Мартин Лютер и многие другие протестанты твердо придерживались веры в предопределение. Кальвин в этом вопросе последовал за своими предшественниками.
Когда Кальвин стал пастором, он заметил, что разные люди по-разному реагируют на проповедь Евангелия. Он приводил пример, в котором утверждал, что, если проповедь была прочитана перед сотней человек, двадцать из них примут услышанное и станут расти, тогда как остальные просто посмеются или станут зевать. Кальвину это не совсем нравилось, и, используя свой аналитический склад ума, он стал пытаться объяснить причину такого отношения. Он исследовал Библию и пришел к выводу, что причина того, почему некоторые люди принимают Господа со смирением, а другие отвергают Его, объясняется доктриной о предопределении.
Кальвин сделал учение о предопределении известным, когда ему предложили выступить в его защиту. Учение Августина подвергалось серьезным нападкам, и, благодаря умению Кальвина вести дебаты, он был избран для того, чтобы дать ответ его противникам. Ответ Кальвина был настолько совершенным, что он стал известен как главный поборник предопределения. На самом деле, когда католическая церковь начала обвинять Кальвина в изобретении этой теологии, он напомнил ей о католическом же епископе Августине. Утверждая, что он всего лишь обращался к работам Августина, Кальвин заявил: “Августин сформировал настолько богатую систему убеждений, что, если бы мне пришлось письменно изложить свои взгляды, было бы достаточно представить сочинение, состоящие исключительно из его цитат”.53 Когда же у Кальвина спросили, почему он так рьяно защищает учение о предопределении, он ответил: “Даже собака лает, когда нападают на ее хозяина: как же могу молчать я, когда атаке подвергается честь моего Господа?“54
Кальвин дважды дискутировал по поводу этой доктрины: первый раз — с католической церковью, а второй - с монахом- кармелитом, ставшим протестантом, по имени Жером Больсек. До этих двух явных атак Кальвин лишь слегка упоминал о своей позиции в этом вопросе. Однако после вышеупомянутых споров он решил прояснить свои убеждения и начал много писать о них. Нам остается только гадать, ассоциировался бы сегодня Кальвин так сильно с этой своей доктриной, если бы два диспута, о которых говорилось несколько выше, не произошли.
Необходимо знать также и то, что не все жители Женевы разделяли взгляд Кальвина на предопределение; но, более чем вероятно, это учение было близко всем его студентам и друзьям, таким как Джон Нокс.
Говоря кратко, Кальвин утверждал, что предопределение подобно натянутому над бездной канату - оно одновременно является и пугающим и поразительным. Он предупреждал, что каждый человек должен был сохранять равновесие на этом канате, крепко держась за Библию.