Божество (ЛП)

— Ты боишься, что станешь чем-то, что не сможешь контролировать. — Он поймал мою руку, когда я развернулась на звук его голоса. — Это до смерти тебя пугает.

Он отпустил меня и отошел.

Он был прав, и поэтому меня наполняли гнев и смущение. Из темноты, окружавшей меня, я смогла выделить кусок, который был плотнее остальных. Я бросилась на него. Ожидая этого движения, он поймал меня за плечи. Я вывернулась, ударив его в живот и грудь.

Айден держал меня на расстоянии.

— Ты злишься, потому что я прав.

У меня в горле зародился хриплый звук. Я держала рот закрытым и снова повернулась. Мой локоть на что-то наткнулся.

— Страж никогда не боится. он никогда не поджимает хвост и не убегает.

— Ты поджимаешь хвост и убегаешь, Алекс?

Воздух вокруг меня пришел в движение, и я подпрыгнула, едва избежав того, что, возможно, было великолепным ударом ногой.

— Нет!

— Совсем недавно это звучало по-другому, — сказал он. — Ты хотела принять предложение Люциана. Посетить Ирландию?

— Я… Я была… — черт, я ненавидела, когда он был прав.

Айден рассмеялся откуда-то из темноты.

Я пошла на звук. Зайдя слишком далеко, слишком отдавшись гневу, я потеряла равновесия во время атаки. Айден поймал меня за руку, но никто из нас не смог обрести почву под ногами в темноте. Когда а упала, он упал со мной. Я приземлилась на спину, Айден оказался прямо сверху меня.

Айден поймал мои запястья прежде, чем я снова смогла ударить его, прижав их у меня над головой к матам.

— Ты всегда позволяешь своим эмоциям руководить собой, Алекс.

Я пыталась столкнуть его, не доверяя себе заговорить. Рыдания подкатили к горлу и я возилась под ним, умудрившись высвободить одну ногу.

— Алекс, — мягко предупредил он. Он прижал меня, и, когда он вдыхал, его грудь поднималась рядом с моей. В кромешной темноте сенсорной комнаты, его дыхание было теплым на моих губах. Я не осмеливалась сдвинуться. ни на долю дюйма.

Его хватка у меня на запястьях ослабла и его рука скользнула по моему плечу, остановившись на шее. В эти секунды моё сердце пыталось вырваться из груди и каждый мускул напрягся в предвкушении. Собирался ли он поцеловать меня? Нет. У меня была рассечена губа, но если он это сделал бы, я бы его не остановила, хотя знала, что это неправильно. По спине у меня пробежали мурашки и я расслабилась под ним.

— Бояться — это нормально, Алекс.

Я откинула голову назад, желая быть далеко отсюда так же сильно, как хотела быть там, где была сейчас.

— Но тебе нечего бояться, — он опустил мой подбородок вниз нежными пальцами. — Когда ты поймешь?

Его голос был тяжелым, хриплым. — Ты — единственный человек, кто контролирует то, кем ты станешь. Ты слишком сильная для того, чтобы когда-нибудь потерять себя. Я верю в это. Почему ты не можешь?

Мое дыхание дрожало. Его вера в меня была потрясающей. Чувства у меня в груди могли бы поднять меня с матов. Прошло несколько секунд, прежде чем я смогла заговорить:

— Чего ты боишься? — снова спросила я.

— Я думал, ты однажды сказала, что я ничего не боюсь. — бросил он.

— Да.

Айден немного сдвинулся и его большой палец ласкал изгиб моей шеи.

— Я боюсь одной вещи.

— Какой? — прошептала я.

Он сделал глубокий, прерывистый вдох.

— Я боюсь, что мне никогда не будет позволено чувствовать то, что я чувствую.

Глава 7

Воздух застрял у меня в горле, когда я попыталась вдохнуть. Я хотела увидеть его лицо, его глаза. Я хотела знать, о чем он думал в тот момент, прикоснуться к нему. Но я лежала неподвижно, моё сердце было единственной частью меня, которая двигалась.

Его палец еще раз погладил мою щеку:

— Вот что меня пугает, — потом она поднялся с меня. Он отошел назад. маты прогибались под его неровными шагами. — Я буду в другой комнате, когда ты будешь готова… к тому, чтобы я проводил тебя в общежитие.

Когда он выскользнул из тренировочной комнаты, свет на мгновение вспыхнул снаружи и темнота снова поглотила меня.

Я не двигалась, но мой мозг бешено работал. Он боялся того, что ему никогда не будет позволено чувствовать то, что он чувствовал. Боги, я не была глупой, но сейчас я хотела быть такой. Я знала, что он имел в виду, и еще я знала, что это ни черта не значило. Я была немного зла на него, потому что он осмелился сказать это, и все, чего он достиг — это наполнил мою грудь ноющим желанием — желанием таким сильным, что оно могло раздавить меня под своим весом. И почему признавать это сейчас, если я умоляла его раньше просто сказать это, и он отказался? Что сейчас изменилось?

И он был прав насчет другого. Я была в ужасе, потому что могла стать чем-то неподвластным самой себе, потому что могла потерять себя в этой связи с Сетом. Казалось, даже если я преодолею все препятствия, оставалось еще одно — то которое я не смогу перепрыгнуть с помощью старой доброй безрассудности Алекс.

Дверь снова открылась и комната наполнилась негромким шепотом двух мужских голосов. Потом прозвучал глубокий, хрипловатый смех и маты прогнулись под их ногами. Я могла бы сказать что-нибудь, но я слишком потерялась в своих мыслях, чтобы выдавить хоть одно слово.