Бова

И пошел Бова далее по дремучему лесу и повстречался ему мудрый и лукавый старец-черноризец. Вопрошал Бова у старца, как ему скорей в Мауковрульское царство пройти. И старец ему ложную дорогу показал, окольную, прямо к столице царя Салтана Салтановича ведущую. Бова его благодарил от души, не ведая обмана. А старец прямой тропкой в столицу царя Салтана Салтановича побежал и донос сделал: мол, идет к вам со злым умыслом Бова, который убил вашего богатыря, любезного Лукопера…

Царь Салтан взъярился и повелел засаду на дороге сделать. Идет Бова по дороге, задумался, жену, деток да верного Личарда вспоминает. Тут набежало из засады войско царя Салтана: на одну руку Бове — тридцать тысяч, на другую — тож тридцать тысяч. Бова и меча-кладенца вынуть не успел, навалились на него, одолели, опутали.

Привели его к царю Салтану. Тот закричал а гневе:

— О, злодей Бова, ты теперь мне за смерть моего сына Лукопера, славного богатыря, ответишь своей головой. Я тебя повешу!

Посадили Бову в темницу и начали для него виселицу строить. А была у того царя Салтана дочь, прекрасная королевна Минчитрия. Как увидела она Бовину красоту, то покою лишилась.

Вечером, как царь Салтан уснул, пошла она вместе с мамками и няньками в темницу. Мамок и нянек у дверей оставила, а сама скачет да пляшет перед Бовой в одной тоненькой рубашке без пояса, в одних беленьких чулочках без обувки и говорит:

— Бова, забудь свою веру, веруй в нашу веру и возьми меня в жены. А не возьмешь — батюшка тебя повесит.

Бова ее пнул, прекрасная королевна Минчитрия улетела до дверей и упала замертво. Мамки и няньки ее унесли, в чувство привели, в постель пуховую положили. Отлежалась прекрасная Минчитрия, отоспалась и утром опять к Бове в темницу пошла. Мамок и нянек у дверей оставила, а сама скачет да пляшет перед Бовой в одной тоненькой рубашке без пояса, в одних беленьких чулочках без обувки и говорит:

— Бова, во второй раз прошу, забудь свою веру, веруй в нашу веру и возьми меня в жены. А не возьмешь — батюшка тебя повесит.

Бова ее пнул, прекрасная королевна Минчитрия улетела до дверей и упала замертво. Мамки и няньки ее унесли, в чувство привели, в постель пуховую положили.

А плотники во дворе дворца уже виселицу для Бовы до половины построили.

Отлежалась прекрасная Минчитрия в пуховой постели до вечера и к вечеру опять в темницу к Бове пошла. Скачет да пляшет перед Бовой в одной тоненькой рубашке без пояса, в одних беленьких чулочках без обувки и говорит:

— Бова, в третий раз прошу, забудь свою веру, веруй в нашу веру и возьми меня в жены. А не возьмешь — батюшка тебя повесит.

Бова поглядел в оконце решетчатое и видит — виселицу для него плотники уже достроили.

— Ладно, — слукавил Бова, — приму я вашу веру, откажусь от нашей веры и возьму тебя в жены. Но чтоб все честь по чести было и мой меч-кладенец в твою спальню принесли немедля.

Прекрасная Минчитрия тогда к себе в терем побежала, драгоценное платье надела и к батюшке своему царю Салтану Салтановичу явилась.

— Государь-батюшка Салтан Салтанович, — говорит прекрасная Минчитрия, — отдай меня за Бову. Он нашу веру примет и будет нашему царству содержитель и ото всех стран оберегатель.

— Не обманет? — сомневается славный царь Салтан Салтанович.

— Кто ж меня обманет, такую девку красную, — отвечает прекрасная Минчитрия.

— И то дело, — согласился царь Салтан Салтанович.

Повелел он Бову из темницы выпустить, а прекрасная Минчитрия брала его за белые руки и вела с радостью в свой терем. Видит Бова — в спальне его меч-кладенец принесен. Схватил он меч да как вдарит по стене — стену и разрубил и на улицу выпрыгнул. После по городской стене вдарил и ее разрубил. В чистое поле выскочил и бежать.

Прекрасная Минчитрия — в слезы. И к батюшке, — мол, погоню пошли.

— Обманул, значит, — говорит Салтан Салтанович. — Чуяло мое сердце. Не предал своей веры. А погоню и не проси — не пошлю. Ученый я теперь, как с ним связываться! Пущай уходит прочь. Больно хлопот с ним много, с этим Бовой-то.

Глава восьмая

Пришел Бова в родное свое царство Мауковрульское. А там везде на столбах и заборах афишки висят: «Кто Бову-королевича помянет, тому голова с плеч».

«Вот оно до чего дело-то дошло, — подумал Бова. — Выходит, и вспоминать меня нельзя. А коли опознают, тогда что будет?»

Свернул Бова скорей в питейный дом, а там сидит в углу старец-черноризец, пиво пьет, деньги, от царя Салтана полученные за донос на Бову, пропивает. Испугался старец, обомлел.

Бова ему говорит:

— Я тебя не убью и прощу, коли дашь ты мне черного зелья-мази да белого зелья-мази.

Старец ему дал тогда черного да белого зелья. Бова черным зельем лицо свое намазал и стал ликом черен и страшен — не узнать. Пошел он по славному городу Антону и подошел к царскому дворцу. Во дворце — суматоха. Запросила царица Милитриса ни много ни мало — испечь ей хлеб чудесный, какого на целый век хватит. Повара-то за головы хватаются: как такой хлеб испечь, не знают.