Босиком по волнам (СИ)

— Вымогатели, — с восхищением произнесли близнецы хором, переглядываясь.

— Эй, к нам наставник Маки-Велли идёт! — предупредила Тика, отвлекаясь от своего загадочного механизма. Она уже успела его наполовину раскрутить и теперь сгребала детали и шестерёнки себе в бесчисленные карманы, чтобы собрать обратно на досуге.

Близнецы резко засобирались по своим делам, леденец-кракен быстренько перекочевал Ностре, а второго пообещали вручить после обеда — тогда Ностра свой сон во всех подробностях и расскажет, а пока пусть припомнит все детали.

— Что за чудище, где, когда, как солнце светило, может, это вообще ещё не слу… ой, здрасте, господин наставник, до свиданья, господин наставник, Ностра, не забу-удь!

…Обещанное «после обеда» растянулось почти до самого ужина, потому что беды и проклятья — это, конечно, хорошо и приятно разнообразит скучные ученические будни, но ежедневные обязанности, поручения и уроки никто не отменял.

— Значит, огромная длинношеяя тварь вида доселе неизвестного, но крайне зловещего и с во-от такенной пастью выскочила из воды, набросилась на Айно и утащила на дно морское, — подвёл итог Нино, выслушав наконец обстоятельный, но крайне сбивчивый рассказ Ностры.

Сны — материя тонкая, не так-то просто спустя полдня пересказать картинку, что меняется каждое мгновенье, а вокруг всё страшно, плохо, соседи храпят и голодные ику-тулсу, чем-то похожие на Чанхеля, на горизонте сна в стаю сбиваются.

— Ну, это… вроде того!

Нуна с Нино переглянулись.

— Чудовище вида ужасного схватило Айно прек… несчастного, — загробным голосом продекламировала Нуна, чуть запнувшись на описании Айно, и даже, кажется, слегка порозовев.

Но, наверное, это всем показалось в тусклом свете подвешенного где-то под потолком вечного светильника.

— Чудовище вида несчастного схватило Айно ужасного! — нараспев подхватил Нино, пихая сестру локтем в бок. — Слушай, Ностра, а ты точно ничего острого за ужином не ел? А то я как наемся лепёшек с тем ядрёным соусом, так вечно всякое разное снится!

— Дар от лепёшек не зависит, — возмутился Ностра. — Это, того… ну, тонкие материи!

— И леденец отдайте уже, — обиделся за приятеля Чанхель. — И ягоды обещали!

— Будут вам ягоды, проглоты, — отмахнулась Нуна.

И тут их прервал грохот со всей дури шмякнутого о камни древнего железного механизма.

— Вы тут про какие-то ягоды спорите, а на Приют беда надвигается, и никто ничего не делает! — вскричала Тика дрожащим голосом и, наклонившись, подобрала механизм и отвалившиеся от него детали. Шумно выдохнула, шмыгнула носом и пробормотала: — О, запор внутренней камеры поддался, наконец-то…

Нино с Нуной вновь обменялись взглядами.

— Вообще-то, мы делаем, — завил Нино.

— И очень даже делаем, — воинственно кивнула Нуна. — Вам, мелким, не понять!

Тика, вновь оторвавшись от механизма, посмотрела на них тем особым задумчивым взглядом, который обычно доставался артефактам.

Не то чтобы Нино и Нуна состояли из шестерёнок, но…

— Вам Ностра нужен, чтобы понять, где это произошло, что ли?

— Обожаю смышлёных! — прищёлкнула пальцами Нуна. — Может, ещё подскажешь, где его искать?

— Не знаю, — буркнула Тика, снова уткнувшись в свой механизм, и полезла в карман за складным ножиком — поддеть какую-то особо хитрую деталь.

Деталь заупрямилась, Тика заупрямилась ещё больше, поднатужилась, лезвие ножика грустно кракнуло, обламываясь, — и полутёмный тупичок, где вся компания укрывалась от учительских глаз, залило тёплым светом.

— Во! — Тика сунула пальцы внутрь и вытащила сияющий камушек. — Живой янтарь, обработанный по древней технологии.

Она зажала камушек в кулаке, и сияние поутихло.

Все осторожно протёрли слезящиеся от вспышки глаза.

— Что это было? — спросил Нино у Нуны.

— Светлое будущее Небывалого острова, — мрачно ответила та. — Эти дети однажды его разберут по камушку.

— …Во всяком случае, то, что не разберём мы сами, — подхватил Нино.

— Ладно, мелочь, бери свой леденец, — Нуна сунула Ностре второго кракена-на-палочке. — А насчёт ягод — на ужине посмотрим…

Но за ужином им стало совершенно не до того. Айно так и не вернулся, зато господин старший наставник, куда более обеспокоенный, чем за завтраком, как бы невзначай начал обходить людей.

Что-то спросил у Маки-Велли, поглядывая на пустующее место за столом средних учеников.

Вроде бы случайно задержался у главной охранительницы Нотты, поправляя чёрные рукава, похожие на птичьи крылья.

Наклонился к Мирве, Ноттиной помощнице…

Ещё парочка подобных тихих вопросов, и за столами учеников наметилось движение.

Кто-то, кажется, срочно отращивал себе ухо побольше, кто-то спешно впадал в транс, чтобы узреть — вернее, услышать, — о чём взрослые говорят…

А некоторые — Нино с Нуной — выдернули с места смуглого русоголового паренька лет двенадцати, шепнули ему что-то на ухо — и вся троица на цыпочках рванула в дальний тёмный угол, где как-то быстро, если не сказать волшебно, затерялась.

* * *

Если Корво что-то и нравилось меньше, чем возиться с детьми, так это признавать собственные ошибки.