Босиком по стеклам. Книга 2

Босиком по стеклам. Книга 2 Алекс Д и Лана Мейер

Единственный способ выжить в этом мире — это жить без правил.

Из к/ф «Темный рыцарь»

Глава 1

Мердер

— Боже… это не сон. Не сон, — отчаянный шепот заполняет пространство. Я осязаю неподдельный ужас, панику и бессилие. Они повсюду, в каждой молекуле кислорода и частице пыли. Шок. Страх и осознание.

Голая, растерянная и задыхающаяся — Пикси целиком и полностью в моей власти, но даже не догадывается, что из нас двоих я обнажен гораздо сильнее, несмотря на то, что одежда плотно скрывает тело. Виртуальная смерть и физическое перерождение. Интерфейс новой системы почти загружен.

Я не чувствую собственной кожи, содрав ее наживую. Жар и боль пожирают мои мышцы и сухожилия. Сейчас я как один из высушенных экспонатов анатомической выставки Bodies, на которую обязательно свожу свою впечатлительную принцессу.

Нас ждет так много интересного.

Игра только началась.

Маски сброшены. Мое безумие больше не тайна.

Я делаю глубокий вдох, испытывая чувство, близкое к облегчению.

— Это не сон, Пикси, — качнув головой, я мягко поглаживаю точеные скулы девушки влажными от ее слюны пальцами. Она вздрагивает, отпрянув. Лягает наручниками, подавленно всхлипывает. — Хотя тебе пока сложно сосредоточиться и заставить свой мозг функционировать в штатном режиме. Ты проспала почти двадцать часов, детка. Но, пожалуйста, сделай усилие. Ради меня.

— Пошел ты, Мердер, — снова выплевывает ангел, глядя на меня как сущая дьяволица.

— Я задал тебе вопрос, — мой голос звучит вкрадчиво, ноздри возбужденно втягивают аромат обнаженного женского тела. Нотки цитруса и мускусный запах страха. Женская память так коротка. Слова, признания, обещания — пустые, ничего незначащие звуки. — Ты готова?

— К чему, твою мать? — озлобленно спрашивает Энжи, сверкая блестящими от слез глазами. Заливистый смех, раздающийся из динамиков, звучит как издевка. На экране она светится счастьем и озорством. Маленькая глупышка Пикси, убегающая по зеленому лабиринту от самого Дьявола. «Догони меня», дразнит меня юная дочь шейха. «Не поймаешь… Я быстрее, Мердер». Мой наивный ангел с отрезанными крыльями.

Нет, детка. Я всегда буду на шаг впереди, но ты можешь надеяться. Это все, что тебе осталось.

Я выключаю звук, погружая нас в напряжённую тишину. Ее дыхание быстрое, прерывистое. Мое — размеренное и глубокое.

Контроль и доминирование… Добавим сюда манипуляцию и получим три основных мотива, побуждающих к преступлениям серийных убийц. Стану ли я однажды одним из этих чудовищ? Или уже стал? Как определить, где находится грань, переступив которую человек перестает быть «нормальным». Возможно, я пересек ее очень давно, когда, прячась в шкафу, слушал, как в предсмертной агонии кричит моя мать. Она боролась до последнего и звала на помощь, но никто не пришел. Один из клиентов убил ее за жалкие двести долларов, пропавшие из бумажника. Нелепая, глупая смерть. Нэнси была шлюхой и наркоманкой, но никогда не взяла бы чужие деньги. Она не воровка.

— Меня будут искать, Мердер, — сипло шепчет Энжи.

Прислонившись спиной к стене, она поджимает к груди ноги, положив на колени закованные в металлические браслеты запястья. Платиновые волосы, мерцающие в неоновых бликах, излучаемых экранами, шелковистой волной струятся по хрупким плечам. Уязвимая, трогательная в своей бессмысленной борьбе — Пикси вызывает во мне ядерный выброс противоречивых эмоций.

— Будут, — подтверждаю мимолетным кивком и сажусь рядом, касаясь ее плеча своим. Она застывает, но не отстраняется, подсознательно чувствуя, что тем самым только разозлит меня. — Но не найдут.

— Ты идиот, если действительно в это веришь, — хрипло отзывается Энжи.

— Тебе тоже придется поверить, ангел, — мягко говорю я, согнув одну ногу в колене. Запрокинув голову, упираюсь затылком в стену и рассеяно смотрю в зеркально отражающий наши действия экран. Белая кожа Энжи, светлый шелк скрывающих ее наготу длинных локонов, моя черная рубашка и взлохмаченный ежик темных волос, вместе мы создаем идеальный контраст. Неужели она не видит очевидного?

— И что теперь? Изнасилуешь меня? Сделаешь своей сексуальной рабыней и будешь держать взаперти в этой клетке? — озвучивает свои страхи, и сама до конца в них не верит.

— Тебе решать, каким будет наше будущее, Пикси, — спокойно отвечаю я.

— Разве отсутствие одежды и наручники не говорят сами за себя? Ты обещал мне крылья, — горечь последней фразы оставляет едкий осадок у меня во рту.

— Я спросил тебя — готова ли ты их принять?

— Какой-то бред… — уронив голову на запястья, устало стонет Энжи. — Тебе нужна помощь, ты очень болен, Коулман. Неужели сам не видишь?

— Я болен, — признаю, не моргнув глазом. — Ты можешь меня вылечить.

— Как? — измученно всхлипывает Пикси.