Борьба за жизнь

При виде друг друга влюбленные только плакали и улыбались, шепча сквозь слезы бессвязные слова, больше похожие на жалобные стоны:

— Поль, о мой Поль, бедный мученик! Наконец-то я рядом с тобой! Мои страдания вознаграждены…

— Марьетта, дорогая Марьетта, я не надеялся вновь тебя увидеть… А ты здесь… ценой здоровья… жизни… Всем пожертвовала для меня… Расскажи все… что делала… там… о родителях… о всех наших… о Годри… о господине Отмоне…

Марьетта была еще слишком слаба для длительного свидания, и месье Шарле прервал их разговор.

Следующая встреча состоялась через две недели. Вот когда любящие смогли наговориться! Марьетта рассказала о своей борьбе, о тоске и тревоге, о работе, о жестокой экономии, о бегстве, отъезде и прибытии в колонию. В свою очередь, Поль поведал о пережитых страданиях, отчаянии и муках.

Девушка не могла без слез говорить о доброте Полины, о помощи и участии господина Кордье и его семьи. Поль восклицал с благодарностью:

— Ах, что за люди! Как я всех их люблю!

Видя, что Марьетта ничего не говорит о Дени, Поль решился спросить, нет ли новостей об отце. Марьетта считала художника виновным во всех постигших их несчастьях, поэтому сдержанно ответила:

— Нет, мой друг, ничего, ни слова, ни весточки! А должен бы…

Поль опустил голову.

— Бедный папа Дени! — прошептал он после небольшого молчания. — Если бы ты знал, что вынес твой сын Поль, ты бы сжалился над ним…

Время шло. Как и предупреждал Марьетту губернатор, встречи влюбленных были нечастыми. Добрая воля господина Кордье не смогла преодолеть беспощадную строгость правил, по которым содержались заключенные, не пользующиеся никакими льготами. Положение Поля и Марьетты было незавидным. Они жили в пятистах метрах друг от друга, но виделись лишь мельком раз в две недели. Кроме того, их ожидала беда — доктор Шарле был командирован в Гвиану на три года, но в колонию Сен-Лорана — только на полтора. Через два месяца он отбывал в Кайенну, а на его место ждали другого врача. Что тогда будет с Марьеттой? Без гостеприимного дома доктора и поддержки его семьи девушка оказывалась в сложном положении, ей скорее всего придется покинуть колонию.

Поль отбыл лишь пятую часть срока, оставалось еще четыре года плюс пять дополнительных лет пребывания. Итого, еще девять лет каторги! Разве он мог держать Марьетту все эти годы здесь, в Сен-Лоране, а потом, когда его отпустят на вольные хлеба, жениться, родить детей, которых убьет здешний климат, а сами они станут тяжело больными людьми и в конце концов тоже умрут, замученные нищетой и болезнями?.. Нет, такое невозможно! И Поль снова стал думать о побеге.

Однажды он рассказал невесте, как готовил побег вместе с Майпури.

— Но, друг мой, чего же ты ждешь? — удивилась девушка. — Я готова. Пойду за тобой, куда поведешь. Не бойся, обузой не буду.

Поль стал говорить о поджидавших беглецов опасностях, — о выстрелах, погоне, переправе через реку, лишениях… — и кончил тем, что предложил ждать его с Майпури в Демераре, куда они прибудут, если побег удастся.

— Я приехала сюда не для того, чтобы разлучаться, — твердо сказала Марьетта, — и разделю с тобой все опасности, успех и неудачу. Если погибнешь, умру рядом, вот и все.

— Хорошо, — Поль был побежден преданностью невесты, — при следующей встрече скажу, что делать.

Но вмешались непредвиденные обстоятельства и ускорили течение событий.

Через четыре дня надзиратель-механик, как всегда, с утра накачанный ромом, сказал Полю:

— Восемьсот восемьдесят первый, завтра ты разогреваешь паровую машину. Выезжаем в половине восьмого вместе с управляющим, надо взглянуть, все ли в порядке в Атте. Колонию собирается посетить губернатор, следует подготовиться. В шесть уже нужно быть у шлюпа и разжечь топку. Я приду в семь и поставлю на место золотник.

— Слушаю, шеф. — Сердце Поля заколотилось.

Пришел момент играть ва-банк [149]. Ставка — жизнь и свобода. Завтра в это время они будут на воле!

Надо было как можно быстрее уведомить Марьетту, рассказать, куда идти, где ждать, как покинуть гостеприимный дом доктора, не вызвав подозрений. Это удалось довольно легко благодаря одному обстоятельству, которым Поль сумел воспользоваться. Вернувшись в лагерь, юноша увидел большого попугая ара, которого поймал один заключенный и собирался пустить на жаркое. Поль предложил купить птицу, зная, что доктор уже давно о такой мечтал. Сделка состоялась, и молодой человек, получив разрешение надзирателя отнести покупку, бегом бросился к расположенному неподалеку от пристани дому врача. Юноша вручил попугая ординарцу, и тот немедля отправился на поиски клетки. На пронзительные крики пернатого пленника прибежала Марьетта. Поль сделал знак, и девушка проводила его за дверь. Он успел шепотом сказать:

— Завтра утром, в половине седьмого, будь на месте, где ручей Балете впадает в Марони, в полукилометре отсюда. Там встретишь Майпури, который будет прятаться в камышах. Он все объяснит. Мужайся, девочка моя, и надейся… За меня не беспокойся, справлюсь.