Борьба за жизнь

Нечеловеческими усилиями ствол был водружен на плечи носильщиков, и те медленным шагом, подгибая колени, двинулись со своей опасной ношей. Прошли примерно две трети расстояния. Надзиратель рассеянно курил. Вот он отвернулся, чтобы прикурить от зажигалки потухшую сигарету. Скелет кашлянул, споткнулся и внезапно отпрыгнул в сторону. Остальные пятеро разбежались, бросив громадную тяжесть на Поля и Майпури. Последний, застигнутый врасплох, не дрогнул. Он напряг все мышцы так, что они чуть не затрещали, врос в землю, но удержался на ногах, являя великолепную картину силы и хладнокровия. Поль был меньше ростом. Ствол слегка наклонился и всей тяжестью лег на плечо юноши. Майпури почувствовал, как подалось плечо друга. Тело Поля стало оседать, ствол заскользил.

— Держись, малыш, — сквозь зубы просипел гигант, — держись, иначе мы погибли!

Нечеловеческим усилием Поль распрямился и каким-то чудом встал в полный рост. Он понимал, что обе их жизни зависят от него. Перед глазами юноши возник красный туман, в ушах звенело, дыхание остановилось… Поль вызвал в памяти образ Марьетты и, как заклинание, прошептал ее имя.

В этот момент обернулся надзиратель. У тех, кто работает с каторжниками, вырабатывается острая интуиция[116]. Одного взгляда было достаточно. Увидев, что из восьми носильщиков шестеро стоят в стороне, а Поль и Майпури борются со смертью, он все понял. Надзиратель выплюнул сигарету, вытащил револьвер, подскочил к Скелету и, приставив револьвер к его виску, закричал:

— На место, подонок, или я выбью твои мозги!

Поняв, что речь идет о жизни, бандит подставил плечо под ствол. Остальные, устрашенные угрозой, поспешили за ним.

Поль и Майпури были спасены.

Когда ствол наконец уложили на две платформы, Майпури вытер лоб, перевел дух и просто сказал Полю:

— А ты, малыш, сделан не из папье-маше[117]. — Обратившись к Скелету, Жозеф добавил: — Последи-ка за собой, Скелет, не то придется переломать тебе кости, в этот раз по-настоящему.

Не говоря ни слова, надзиратель спрятал револьвер, решив в подробностях рассказать о происшествии управителю. Теперь ему многое, не поддававшееся объяснению, стало понятно.

Тем же вечером 881-го и 883-го перевели в другой отряд. Они забрали вещи и гамаки и переехали. Им даже выпало некоторое послабление — вместо копания канав их поставили на расчистку кустарника, заполонившего площадку, где прокладывали траншеи.

К несчастью, за этим мизерным облегчением последовала ужасная катастрофа.

Расчистка девственного леса начинается с пилки и валки деревьев-гигантов, которые составляют основу сельвы[118]. Но вот они повалены, увезены, сучья сожжены. Обнажившуюся площадку немедленно занимает новая поросль. Происходит это с немыслимой быстротой. Новая растительность совершенно не похожа на предшествовавшую, произрастают в основном гигантские травянистые растения типа бамбука. Они поднимаются очень быстро и через несколько недель не оставляют ни одного голого клочка земли. Там обитают чувствующие себя в безопасности полчища скорпионов[119], стоножек, больших и малых муравьев. Задача в том, чтобы освободить землю от растений-паразитов, размягчить и облагородить ее. Используются специальные инструменты, нечто среднее между косой и серпом — длинное изогнутое стальное лезвие с двумя рукоятками. Управляться с этой штуковиной довольно просто, однако работа требует осторожности из-за обитающих в чащобе гадов. Их прикосновение не только опасно, но зачастую смертельно. Надзиратели не устают напоминать об этом.

Опытный Майпури советовал Полю, как лучше взяться за дело, и подавал пример. Однако мало-помалу привычка взяла верх, и 883-й, которому мешали башмаки, снял их и закатал брюки. Когда Поль, в свою очередь, напомнил об опасности, тот пожал плечами.

— Оставь, не страшно, я уже превратился и в негра, и в индейца.

Это значило, что он уже адаптировался к дикой жизни наподобие черных и краснокожих.

Так продолжалось три недели. В один прекрасный день Майпури, работавший босиком, почувствовал острую боль в лодыжке. Одним прыжком он выскочил из зарослей и издал крик, заставивший Поля прибежать сломя голову. Вокруг щиколотки гиганта обвилась маленькая змейка не толще пишущей ручки. Она была ярко-красного цвета с золотыми и черными кольцами. Извиваясь, змея впилась в кожу человека. Несмотря на испытанную храбрость и пренебрежение к той жизни, которую он обречен был тянуть здесь до конца своих дней, Майпури побледнел. Его лоб покрылся холодным потом.

— Я погиб, — пробормотал он, устремив на Поля взгляд, полный любви и сожаления. — Мой бедный малыш, кто тебя защитит?

— Но ведь есть лекарства… Ты не можешь просто так умереть!

— Через четверть часа меня не станет. Укус этой змеи смертелен, малыш. Это коралловая змея!

ГЛАВА 24 ПРЕДАННОСТЬ

— Лекарство! Лекарство! — Поль кричал таким голосом, что сбежались и каторжники и надзиратели.

— Говорю же, его не существует! — стучал от страха зубами Майпури.

— А я найду!

Поль бросился к надзирателю:

— Шеф, у вас есть нож?

— Да.

— Дайте! Быстрее, умоляю…