Борьба за трон

— Да, лучше будет покориться, — произнес Бромфильд. — Вы очень счастливы, что унесли ноги из этой ловушки, — прибавил он, обращаясь к Вальтеру.

— Если дело идет о заговоре Лента, то вы оба можете доказать, что были в то время в Сен-Жермене.

— Конечно, мы можем это сделать, — сказал Паркер.

— Предоставьте им действовать самим, капитан Кросби, — прервал его Кулленфорд. — Они сами могут постоять за себя.

— Мы, наверно, сошлемся на него, как на свидетеля, — сказал Бромфильд, — и мы…

— Идем, господа, садитесь в экипаж, — прервал его один из полицейских. — Нечего больше мешкать.

Арестованных увели.

Было запрещено выходить во двор, а хозяин гостиницы должен был строго следить, чтобы во время ареста все было спокойно, пока арестованные не тронутся в путь.

Таким образом все обошлось тихо.

XI. Гроза надвигается

Дней десять спустя после посещения Вальтером Кенсингтонского дворца полковник Тильдеслей и Беатриса в один прекрасный вечер гуляли по аллеям майерскофского парка.

Беседа их была не весела: виды на будущее якобитской партии повсеместно становились все более и более безотрадными.

Как ни противился полковник Тильдеслей бегству, но становилось очевидным, что ему придется оставить свой дом и искать спасения во Франции.

Хотя его и вызвались провожать несколько друзей, в том числе и полковник Тоунлей, но сердце его было разбито. Он скучал по Вальтеру и нетерпеливо ждал его возвращения.

Беатриса одинаково чувствовала себя несчастною. Не имея вестей от Вальтера с того самого времени, как он уехал, она мучила себя самыми мрачными предчувствиями. Иногда ей начинало казаться, что он уже брошен в тюрьму и больше не вернется, но отцу Джонсону удавалось уговорить ее отогнать эти мрачные мысли.

В этот вечер полковник и священник, выйдя из парка, пошли полем, а Беатриса вернулась назад. Подходя к дому, она заметила недалеко от моста, переброшенного через ров, всадника и сразу узнала в нем Вальтера. Тот тоже увидел ее, быстро соскочил с лошади и, бросив поводья Горнби, вышедшему ему навстречу, бросился к ней. Беатриса в волнении остановилась под одним из дубов, которыми была обсажена аллея.

— У вас вид такой, как будто вы достигли полного успеха, Вальтер! — сказала она, сердечно поздоровавшись с приезжим.

— Да, я добился успеха, поскольку дело касается лично меня, — отвечал он. — Я виделся с королевой!

— С царствующей королевой? — спросила она с изумлением.

— Да, я виделся с нею дважды в Кенсингтонском дворце, и оба раза она была чрезвычайно милостива ко мне. Теперь не время рассказывать о всех подробностях свидания, скажу только, что я встретил ее случайно, когда она садилась в шлюпку у Уайтхоллского дворца. Она пожелала, чтобы сэр Тренчард представил меня ей. На следующий день он возил меня в Кенсингтонский дворец, где я имел аудиенцию, во время которой она выказала большую благосклонность ко мне. Через два дня я был вторично принят в ее прощальной аудиенции, и она была еще милостивее, чем в первый раз.

— Все это чрезвычайно радует меня, Вальтер, — сказала Беатриса. — Но я слишком предана королеве Марии Моденской, и ваша королева мало интересует меня.

— Послушайте, бросьте ваше предубеждение против нее. Я уверен, что вы привязались бы к ней и пожалели бы ее.

— Пожалела бы ее, Вальтер? — воскликнула Беатриса с изумлением.

— Да, пожалели бы, — продолжал Вальтер. — Она очень несчастна.

— Как, однако, я ошибалась! Я думала, что она недоступна никаким чувствам.

— Напротив, она горько жалеет о своем поступке относительно отца.

— Вы изумляете меня! Это примиряющая черта в ее характере.

— Я надеюсь, что отец простит ее, — заметил Вальтер.

— Очень может быть. Король Иаков так добр, что может простить ее.

— Будем надеяться — сказал Вальтер. — Но позвольте задать вам один вопрос. Если бы она предложила вам быть ее фрейлиной, приняли бы вы такое предложение?

— Нет, — решительно отвечала Беатриса. — У меня только одна государыня — Мария Моденская, и никакой другой я служить не буду. Я еду обратно в Сен-Жермен. Полковник едет со мною.

— Ему небезопасно оставаться здесь, — сказал Вальтер. — Полковник Паркер и доктор Бромфильд уже заключены в тюрьму. Скоро будут произведены большие аресты.

— Но Тильдеслею сильно не хочется расставаться с этим местечком, Вальтер. Ему все кажется, что он уже не вернется сюда, и он впал от этой мысли в меланхолию.

— Когда он попадет в Сен-Жермен, он оправится. Может быть, ему придется провести несколько лет за границею, а затем, я уверен, он вернется.

— Вы поедете с нами, Вальтер?

— Не могу обещать вам этого сейчас. Может быть, полковник попросит меня остаться здесь некоторое время после его отъезда. Отец Джонсон позаботится о вашей безопасности, а я рано или поздно буду в Сен-Жермене.

Разговаривая, они незаметно подошли к самому дому. Здесь их встретили полковник и священник, узнавшие о приезде Вальтера и вернувшиеся с прогулки другим путем.

— Как я рад видеть вас опять! — воскликнул Полковник, сердечно здороваясь с Вальтером. — Я боялся, не случилось ли с вами какого-нибудь несчастья.