Борьба со смертью

 Шесть недель спустя. Май 1847 г. Семмелъвейс окончил вскрытие. Он долго моет руки мылом. Потом погружает их в газ с хлорной водой. Трет и полощет их в этой воде так долго, что производит впечатление маниака. Моет их до тех пор, пока они не делаются совсем скользкими. Во время мытья все время нюхает их. Наконец, кивает головой - не осталось ни малейшего следа трупного запаха. Стоящие вокруг студенты улыбаются и острят. Этот великий момент кажется им глупым. Земмельвейс не спускает глаз со студентов, моющих и трущих руки в хлорной воде. Под его взглядом они перестают улыбаться - в нем уже горит огонь фанатизма. Шутки плохи. Потом они обходят палаты родильного отделения. Как всегда, женщины лежат с искаженными болью лицами и со страхом перед родильной горячкой в глазах. Разве может быть иначе?

 В апреле смертность среди рожениц - восемнадцать процентов. Земмельвейс ввел мытье рук хлорной водой в конце мая. Июнь... И смертность снизилась почти до двух процентов. В июле умерла только одна мать из ста. Это было даже гораздо меньше числа смертных случаев в безопасном втором отделении. Как видите, студенты напрасно смеялись над Земмельвейсом. Он действительно смыл смерть.

 В романе бы всё на этом благополучно окончилось. И, если бы это зависело только от матерей, будущее Земмельвейса было бы обеспечено, потому что бедные женщины и брошенные девушки спокойно могли теперь ложиться в первое отделение, уже никто больше не называл клинику разбойничьей пещерой. Они сами и их мужья, а если у них не было мужей, то их родители, ни капельки не интересовались, каким образом Земмельвейс спасал их от смерти. Они все выбрали бы его профессором и повысили бы ему оклад. Но в действительности...

 В действительности существуют профессора, и это называется организованным знанием, чистой наукой, академизмом. А ни в одной из бесконечного ряда толстущих книг, по которым доктора учатся искусству акушерства, среди нагромождения громких слов о чудовищной неизбежности «атмосферно-космически-теллурической» причины родильной горячки, ничего не было сказано о мытье рук хлорной водой.

 И что было хуже всего - Земмельвейсу еще не было тридцати лет, - начинающий ассистент. Правда, он наглядно показал, впервые в истории, каким образом заражение крови проникает извне в здоровое человеческое тело. Но Земмельвейс был ребячлив, неотесан, без эрудиции, без академического лоска. Профессора называли его венгерским озорником. Обыкновенной дезинфекцией хлорной известью, которую за несколько центов можно купить в каждой аптеке, Земмельвейс сумел перехитрить истребляющую женщин смерть. Первый в истории человечаства. Но победив смерть кусочком хлорной извести, он обрёк на осмеяние всю официальную науку о тридцати неизвестных причинах родильной горячки, наполнявшую трудно произносимыми словами толстые учебники в течение трёх столетий. Спасением стольких женщин в июне и в июле он доказал, что все гинекологи, не моющие руки хлорной водой, несут тяжелую ответственость.

график смертности рожениц от родильной горячки. Слева - до мытья рук, справа - Симмельвейс ввёл обязательную дезинфекцию рук хлорной известью перед осмотром.

Хуже всего было то, что Земмельвейс прямо заявил им об этом. Неудивительно, что профессор Клейн и его ученые коллеги пожелали избавиться от Земмельвейса.

 Если вспомнить, как часто теперь печатают научные открытия раньше, чем успевают их сделать, то можно предположить, что Земмельвейс наполнил своим открытием все научные журналы Европы. Ничуть не бывало. - Он говорил, что у него «врожденное отвращенье ко всякому писанью». На его стороне было всего трое профессоров. Все трое - не гинекологи. Специалист по кожным болезням Гебра, терапевт-клиницист Скода и знаменитый патолого-анатом Рокитанский. Они даже читали доклады о открытии и сравнивали его с Дженнером.

 Он сам продолжал работать в первом родильном отделении, все снижая и снижая смертность от родильной горячки, когда произошел ужасный случай.

 Октябрь 1847 г. В палате лежало в ряд тринадцать женщин, ожидавших начала родов. Они были совершенно предохранены от трупного яда, ибо сам Земмельвейс следил, чтобы все мыли руки хлорной водой, прежде чем войти в палату.

 Вдруг весь ряд, начиная с женщины, лежавшей на койке № 2,- двенадцать человек - заболели родильной горячкой. Одиннадцать из них умерли. Причину он угадал мгновенно: у первой в ряду роженицы, занимавшей койку № 1, был рак матки. Ее гноящаяся поверхность ничем, в сущности, не отличалась от того разлагающегося вещества, с которым Земмельвейс и его студенты имели дело на.секционном столе. Эту женщину они осмотрели первой и потом продолжали осмотр вдоль по ряду, моя руки только мылом и водой. Как глуп он был!