Бомж с Топором знает всех

Пока мажор валялся в наркотрипе, они осторожно подобрались к корове и развязали её. Выпученные глаза налились кровью, а из пасти полетела пена. Разъяренное животное мигом бросилось на олигарха и оторвало ему ногу.

- Кто это там меня ест, суки?! - поднял голову тот и понял, что ноги больше нет. - Невероятно, у меня нет ноги!

Пока началась суматоха, грабители быстро рванули на третий этаж к кабинету. Выломав плечами двери, они тут же бросились к сейфу. Гигантский коробок из блестящей стали ослеплял их своей безукоризненной полировкой.

- Это самая блестящая вещь в мире! - удивлённо выдал Цинкер.

- Заткнись и взрывай его, - полез в сумки за взрывчаткой Шершень. - У нас нет времени рассматривать эту хренотень.

Взрыв. Три стены обрушились, но сейф остался целым, даже блеск не испортился.

- Бля, не сработало, - доставая флягу, говорит Шершень.

Внезапно дверь сейфа распахивается и непомерно огромная гора денег с грохотом сыпется на воров.

- Я не чувствую ног! - вопит Цинкер.

- А мне тяжело дышать!

Их завалило. Громко хлопая ладонями, в кабинет зашёл хозяин. Вместо оторванной ноги у него уже стоял протез и, судя по лицу, он протрезвел.

- Когда я понял, что меня грабят, я тут же выкачал из себя весь героин назад в шприц. Теперь вам меня не обхитрить. Вы попались.

- Мы тебе щас наваляем! - крикнул Шершень.

- Ты что, пьяный? Охренеть перегарище. Все бабки провоняешь.

Операция провалилась. Грабителей повязала полиция и уже на следующий день случился суд. Цинкер сдал своего товарища с потрохами, рассказав план в мельчайших подробностях и вскрыв всех причастных. За это ему дали три года условно, а Шершня посадили в тюрьму строгого режима на десять лет.

Часть 2: Уютное тюремное заключение.

Два перекачанных конвоира завели Шершня в камеру. Раскинувшись на кровати там сидел голый мужик весь в татуировках.

- Вечер в хату, - немного дерзко сказал Шершень.

- Пошёл нах*й, - отреагировал сокамерник.

Новичок попытался это проигнорировать и спокойно направился к своей койке. Но завсегдатай решил не молчать:

- Ну шо, гребень, намыливай жопу - еб*ться будем.

Промеж ног зэка обнаружилась эрекция. Шершень не стал церемониться с этим парнем и с размаху заехал ему в ухо.

- Я глухой на это ухо, мне не больно, - улыбнулся тот.

- А на второе?

- Нет, я же с тобой разговариваю, ты что идиот?

- Молодец.

Шершень треснул его во второе ухо. Теперь-то он уже скрючился от боли.

- Ты пахан? - спрашивает новичок.

- Я ебл*н, - ворчит сквозь боль сокамерник. - Пахан под кроватью.

Внезапно из-под кровати вылезает костлявый бородатый дед весь татухах петуха.

- Нормально в хату заходишь, шляпа, - заскрипел тот своим голосом. - Будешь спать у параши.

- Эй, ты же сказал, что я нормально зашёл! Почему у параши?

- Это ещё уважение. Если бы ты мне не понравился, я бы прикончил тебя за одну секунду.

Всю следующую неделю Шершню пришлось спать у параши и прикладывать сумасшедшие усилия, чтобы заслужить уважение пахана - Пернатого. Он приносил подачки, чистил толчок и вымывал ему ноги.

- О-о-о, - обрадовался Пернатый, когда ему родственники прислали еды.

Он укусил буханку хлеба и два его зуба сломалось. Кровь начала обильно хлестать на засаленную тельняшку.

- М-м, - улыбается пахан, - люблю есть хлеб с напильником внутри.

К сожалению, это пристрастие и свело его в могилу. Поломанная челюсть загноилась и Пернатый умер от гангрены всего за неделю. Вся иерархия может вот-вот обрушиться, поэтому заключённые решили избрать нового Пахана. Так как среди всех этих калек самым крепким оказался Шершень - его и сделали паханом.

- Теперь ты главный, - сказал голый зэк.

- Почему я? Мне это не надо.

- Я тебя щас пере*бу! Ты или главный, или под шконкой!

Шершню пришлось согласиться. Весь следующий месяц он выстраивал новые порядки. Жизнь пошла в совсем другом ключе. Он договорился с охраной и теперь заключённым разрешалось носить с собой огнестрел, гранаты, наркотики и алкоголь.

- Наконец-то в мою жизнь вернулся коньяк! - радостно обнимая бутылку сказал Шершень.

Его алкоголизм нашёл утешение. Утешение на фоне кровавой бани, в которую он превратил тюрьму. Регулярные перестрелки быстро превратили исправительное учреждение в уродливые развалины. Зимой особенно тяжело было сидеть, ведь сквозь дыры в стенах внутрь залетал снег и мороз.

Так прошло три года.Не смотря на повсеместный погром, в тюрьме сильно развилась экономика. Среди прогулочного дворика раскинулся довольно большой рынок. Его назвали "Гнилой Базарь".

Шершень занимался там распространением мефедрона и крокодила. Деревянные ящики ломились от пачек с веществами.

- Подходите, покупайте, - зазывал он людей стоя у прилавка.

- Сколько у вас стоит килограмм мефа? - подходит худощавый обнюханный наркоман.

- Два литра крови, - сказал Шершень.

Кровь - самая ходовая валюта в тюрьме. Все её друг другу сливают, чтобы получить взамен товары.

Наркоман распорол вену и начал цедить кровь в стеклянную банку.

- Ты уверен, что у тебя хватит? - Шершень глянул на бледное лицо покупателя.

- У меня осталось три литра. Хватит.