Бомж

     - Не должен? Даже так? Я считаю по-другому. Жизнь за жизнь, друид. И не только… - Ведьма смотрит на что-то за моей спиной, не обращая внимания на мои хрипы и стоны… - Посмотри ка, что у меня есть.

     Мое тело поворачивается…

     - Н-хххх. – Я пытаюсь крикнуть, пытаюсь биться в этих странных тисках заклинания. Марута! Что же с нею сделали? Вся окровавленная…, голая, распятая в воздухе…, боги...?! За что?

     Смех Ведьмы не прекращался ни на минуту. Словно каждый мой рывок, каждый хрип разорванных связок, искренне веселили…

     - Я приготовила тебе подарок, друид. И не один. – Ведьма снова стояла передо мною. Между мною и находящейся без памяти Марутой. – Ведь твоя суженая носит под сердцем дитя… - Ладонь Ведьмы накрыла покрытый свежей кровью явно выдающийся животик девушки.

     - Не дергайся, Яглыч. Этот милый человек… – Верена кивнула на стоящего неподалеку и предельно довольного Трапа, - обратился ко мне за помощью. Оказывается, ты лишил его самого важного в жизни?! Ах, ты шалун. – Ведьма покачала красивым пальчиком. – Сегодня твоя женщина вернет ему то, что отнял ты. Наслаждайся зрелищем, милый. Трап?!

     Тварь! Трап только и ждал команды, бегом устремившись к обнаженной Маруте…, снял штаны…

     - Смотри, Яглыч! – Очередной укол боли и мою голову резко встряхивают. – И не вздумай закрывать глаза или пытаться уйти. Тебе ведь сама Жизнь это не позволит. – Ведьма шипит, своими ногтями раздирая мои веки. – Смотри и запомни, тварь!

     Резкий удар по жезлу… Мне уже почти всё равно…

     - Нет! Яглыч! – Марута приходит в сознание ровно тогда, когда начинает дергаться и хрипеть в конвульсиях удовольствия Трап. И снова раскаты сухого смеха Ведьмы.

     - Ах, как хорошо! Ай, как здорово.

     - Нет! Нет! Нет! – Марута бьется в тисках заклинания, пытаясь освободиться от наваливающегося на нее Трапа. – А тот, продолжает двигаться внутри нее, словно обезумевший. И нет возможности закрыть глаза или помочь…

     - Да! – Трап кричит словно безумный, нанося сильный удар в челюсть Маруте. – Так и надо, шлюха! Так и должно быть! – Еще удар…

     - Хватит! Кончил и пшел вон… - Команда Верены словно сдувает Трапа с девушки. – Тебе понравилось, Яглыч? – И снова смех… - Но это только начало. Помнишь, как ты развоплощал моих детей? Помнишь, светлый, как радовался тому, что справился с малышами? Помнишь, с какой гордостью рассказывал, что одолел их?!

     Лицо Верены снова застывает маской Ведьмы. Ненависть настолько ощущаема, что холод пробирается в саму мою суть…, отгоняя отчаяние и все остальные эмоции. Я начинаю понимать, что именно она хочет сделать…, но как помешать?

     Боль? Да, именно она. Она и…, мой взгляд упирается в полный Силы камень Радуги, что вставлен в жезл. Да будет так! Лишь бы получилось… Марутка! Очнись! Мне нужна твоя помощь… Марута!

     Мой мысленный крик, кажется, находит спутанное сознание любимой…

     - Смотри, друид. – Ведьма вцепляется в некогда роскошные волосы Маруты, заставляя её очнуться. Пригибает ее голову вниз. – И ты смотри, шлюха, заполненная грязью…

     Текучий жест рукой, и ноготь Ведьмы рисует узор Обращения прямо по крови на животе Маруты… Сейчас! Марута!!!

     Ааа!

     Меня подбрасывает на кровати, выгибая дугой. Сон? Это всего лишь сон?! Где я? Блин!

     - Карневир! Какого лешего? – Дверь в комнату распахивается. Вместе со светляком врывается староста в знакомых красных труселях.

     - А? Что? – остатки сна никак не хотят уходить из головы. Тревога расползается по моему сознанию.

     - Ты чего орешь?

     - Верена? Кто такая Верена?

     - Что?! – Староста хватается за грудь в области сердца. К чему бы?

     - Мне надо туда. Очень надо. – Я лихорадочно собираюсь. Благо тут собираться-то: штаны надел, веревку завязал и мешок с вещами на спину… И бегом на выход.

     - А ну стой! – Староста бежит за мной прямо в трусах. Не останавливаясь, не спрашивая. Под звездами и луной. Пока единственной, что находится на небосклоне.

     Вакулы тут уже нет. И это хорошо. Надеюсь, что он не утопился, а все же пошел домой к семье. Взбежать на остатки холма… Где? Где же?

     Расслабиться…, лечь на уже холодную траву и вспоминать… погружаться в те ощущения, несмотря ни на что…

     Звон колокольчика раздался где-то рядом…, где-то очень близко… звонит маленький хрустальный колокольчик… Вскочить и пойти на звук…, ближе к берегу, туда, где самое начало обрыва…

     - Помоги. – Я начал с остервенением разгребать руками кучу рыхлой земли. Пытаясь добраться до песка…, и дальше. И, уж не знаю почему, но староста без слов стал делать то же самое…

     Звон прекратился, едва я коснулся его поверхности… Аккуратно, с величайшей осторожностью я извлек его из песчаной колыбели, в которой он лежал последние двенадцать лет. И сейчас, держа его в руках и прижимая к груди, я чётко понимал, что именно держало Яглыча и Маруту именно тут, на самом берегу Курлыки. Ведь их души могли уйти, но… И почему они стали именно теми…, кем стали.

     - Что это? – Голос Миколы Селяниновича был глух. Староста не понимал происходящего, сраженный моим вопросом про Верену. Настолько сраженный, что…

     - Твой внук! Или внучка! Не знаю. – Я пошел в теплую воду Курлыки. - Надо показать ему его маму.