Болтушка

Хасит не стал приказывать ему сворачивать в сторону, глупо и смешно надеяться, будто где-то впереди их ждет более удобное место, и верить, что раб выгребет против волн, несущих их на камни. Бывают в жизни такие моменты, когда человек бессилен перед напором судьбы, и вор это давно знал. И давно решил позволить святым духам решать, чего он стоит и как с ним поступить, когда такой момент наступит для него. А он тем временем помечтает, как стал бы жить, если бы считал себя заново родившимся и свободным от собственного прошлого.

Ну, наверное, – стараясь не замечать захлестывающей лодку воды, обстоятельно думал Хасит, – для начала он купил бы маленький домик… с виноградником и ореховыми деревьями, есть у него в гномьем банке немного денег, положенных под тайное слово. Потом бы женился… да хоть вот на этой Итме, она женщина неглупая, спокойная и по возрасту ему подходит больше всех. А потом сидел бы зимними вечерами у очага, потихоньку колол орехи и вспоминал вот этот шторм…

Гигантская волна накатила внезапно, накрыла, как лавиной, заперла в темном коконе, сразу отрезавшем все внешние звуки, и стало слышно горькое всхлипывание той самой Итмы.

– Замолчи, женщина! – сердито прикрикнул на нее Хасит. – Если духи нас спасут, женюсь на тебе… только не вой!

В этот миг лодку ударило днищем о камни, волна окатила людей так щедро, что на них не осталось сухой нитки, и схлынула, оставив своих жертв откашливаться и отряхиваться. Только через минуту Хасит уверился, что они больше никуда не плывут, а сидят в полной воды лодке, застрявшей среди валунов. А остервеневшие от разочарования волны разбиваются о прибрежные камни в десятке шагов позади них.

– Дядя Хас, вылезайте сюда, тут тропинка! – позвал откуда-то из мешанины дождя и ветра голосок Кора, и вор подавился благодарностью, которую произносил святому духу, начиная понимать, что совершил огромную ошибку, пообещав Итме жениться в случае спасения.

Но пока оглушенная и растерянная женщина и не думала припоминать ему опрометчивые слова, поддерживая друг друга, бывшие горничные выбирались из лодки и исчезали в той стороне, откуда раздался зов ребенка.

– Вылезай, приплыли, – скомандовал матросу Хасит, – отойди от моря шагов триста, найди надежное местечко и ложись спать. Завтра проснешься хорошим человеком.

Последние слова он добавил с ехидцей, пусть бандит поломает голову, что они означают, и ринулся догонять спутниц.

Женщины, облепленные мокрыми платьями, окружили малыша, пытаясь заслонить его от ветра, и шли, сами не зная куда, по еле приметной в камнях тропинке, а вор тащился следом, не пытаясь спорить или забирать ребенка. Давно знал, большинство женщин готовы забыть о еде и отдыхе, если рядом находится голодный и продрогший малыш, и лучше в этот момент к ним не лезть. Хотя видел он и других… но тех людьми не считал.

А через полчаса Хасит убедился, что поступил совершенно верно, не мешая женщинам выбирать дорогу. Или Кору? Впрочем, какая разница. Важно, что привели они точно в поселок и пошли сразу к харчевне, словно у них были деньги.

Хотя даже самая бедная из женщин в Тореме всегда найдет, чем расплатиться за еду и ночлег, и для этого ей вовсе не придется поступаться своими устоями. Все хозяева постоялых дворов и харчевен обычно рады лишним рукам, которые работают не за монеты.

– Дядя Хасит, – встретил вора на крыльце Кор, – тут есть пирамидка. Ты помнишь, что мать сказала?

– Помню, – чувствуя непривычную робость, буркнул Хасит, – сейчас женщин устрою…

– А Итму? – с любопытством смотрел мальчишка, и вор вдруг почувствовал, как мокрой спине разом стало жарко, ведь не было его там… когда их завернуло в волну?

Святая Тишина, так кого же растит Малиха? И вдова ли она? Но если правы его подозрения, значит, придется жениться… иначе в следующий раз судьба не простит. И если во что-то другое вор никогда бы не поверил, но в свои ощущения, что столкнулся с чем-то непостижимым, не верить не мог.

– Я вернусь за ней, позже, слово даю, – истово шепнул мужчина, – вот прямо сейчас узнаю, какой это поселок.

– А я теперь это место всегда найду, – легкомысленно сообщил Кор и серьезно, не по-детски посоветовал: – Ты им комнату сними, скажи хозяину, это жена с сестрами, судно в море затонуло… они ведь лодку найдут.

– Правильно соображаешь, – начиная понимать, кто в их компании на самом деле главный, беззлобно усмехнулся Хасит и вошел в харчевню.

– Мы подрядились овощи чистить… – несмелой улыбкой встретила вора Итма, и он немедленно изобразил негодование.

– Что за выдумки! Откажитесь немедленно! Эй, хозяин!

– Я здесь, господин, – оценивающе оглядев Хасита, осторожно сообщил трактирщик и выжидающе уставился на него.

– Не принимай всерьез слов моей жены. Хотя судно, на котором мы плыли, и потерпело крушение, но там было вовсе не последнее мое имущество. Никаких овощей они чистить не будут, ни Итма, ни ее сестры. Сколько стоит твоя лучшая комната?

– Серебрушка за два дня.