Болтушка

– А кто это такие, Кахрих… как его там?

– Кахрим торговец, ее прежний хозяин… – нехотя объяснил Хасит, – специально к ней придирался, чтобы согласилась третьей женой пойти. А Ахчар – приказчик моего бывшего хозяина, заставил меня помогать ее воровать. Но Малиха еще днем сбежала… а вокруг люка навозом намазала и всякие лоханки снизу подставила… вот он и влетел. Тогда я и удрал, ему не до меня было.

– Демонская сила… – рыкнул сквозь зубы Гарт, все эти торемские законы он знал давно, за десять лет сотни раз переходил границу, горы товаров и золота перевез, море историй слышал… Но почему-то раньше, пока речь шла не о женщине, к которой его тянуло все сильнее, особого возмущения эти порядки у него не вызывали.

За обедом Малиха сидела, не поднимая глаз, плотно завернувшись в свой платок, и ела так же торопливо и стеснительно, как и ее подружки, ведь именно так положено вести себя женщинам в присутствии мужчины. И это ее показное послушание словно ножом резало Гарта по сердцу, заставляя все четче понимать, что забитость и покорность – это вовсе не те качества, какие нравятся ему в женщинах.

И пусть восторгаются такими послушными женщинами ленивые торемцы, не желающие и шага сделать ради того, чтобы завоевать любовь смелой и умной девушки, а у графа Феррез от безропотных красавиц сводит оскоминой скулы, как и от капризных жеманниц, каких он встречал на балах и приемах в родном королевстве. Ему по душе другие… втайне он завидовал отношениям брата и Эсты, Арвельда и Тэйны.

Гарт огорченно вздохнул, вспомнив проводницу, в те времена они были по разные стороны тропы, и хотя ему ни разу не пришлось столкнуться в бою с Мастом, граф не мог не предполагать, что крутилась такая задумка в черном разуме Зоры.

Вечер угас как-то незаметно, сразу после ужина оказалось, что все яркие краски заката уже утонули в темнеющей синеве неба, и командир, распределив ночные посты, по новой привычке побрел на корму плота, туда, где возле последних тюков с упряжью валялась приглянувшаяся ему кошма.

И едва оказавшись на излюбленном месте, резко остановился, силясь утихомирить рванувшееся вскачь сердце. Мальяра уже сидела на его кошме, подтянув к подбородку колени и обхватив их руками.

Долгую минуту Гарт стоял молча, но так и не дождался ни слова. Осторожно опустился рядом с ней, прислонился спиной к тюку, помолчал. Потом еще осторожнее развернул застывшую женщину к себе, провел пальцами по щеке и стиснул на миг зубы, лицо Мальяры было мокро от слез.

Демонская сила! А Хас говорил, будто она не плачет ни от каких обид. Да он и сам видел… скорее умрет или убьет обидчика…

Мысли метались в голове взбудораженным роем, а руки сами делали то, что считали нужным. Прижали покорную женщину к груди, нашли платок, вытирали слезы и одновременно гладили по мягким волосам, с которых куда-то пропал платок. А губы уже пробовали солоноватую кожу век, щек, спускаясь к губам, так манившим своей упрямой недоступностью…

– Не нужно… – опомнилась Мальяра через долгую минуту, – я так не хочу.

– Угу, – кивнул Гарт, отлично понимая, о чем она, этот поцелуй как ураганом вымел мусор обид, недоверия и сомнений, – я тоже.

– Я про другое. – Она не отстранилась, только отвернула лицо. – Просто хотела объяснить… у меня такой характер. Если что-то не нравится, убегаю. В детстве пряталась, когда заставляли пить перед сном молоко, потом убегала от нудных гувернанток. Сбежала от брата, потом из монастыря… настоятельница советовала сначала закончить обучение, потом выходить замуж. А когда погиб муж, сбежала из семьи. Вернулась с Кором… и снова сбежала, когда поняла, что они не оставили своих намерений выдать меня за старшего сына. И потом много раз убегала… а теперь, первый раз… не хочу бежать. Мне надоело быть дичью, за которой гонятся, я хочу стать свободным человеком… но если ты скажешь – бежать…

Она смолкла и крепче стиснула руками колени, словно пыталась удержаться и не побежать прямо сейчас.

– Мальяра, – Гарт прислонился щекой к ее затылку, потерся о волосы, вдохнул их запах и на миг закрыл глаза, представляя, будто они вовсе не здесь, посреди чужой реки и чужой страны, а на родине, и заставил себя поверить, что когда-нибудь так и будет, – не нужно бежать. Сейчас. Но дай слово, если случится что-то очень… гадкое, ты возьмешь сына и уйдешь. Она же дала тебе… способ?

Слова «настоятельница» и «капсула» командир предпочитал не произносить.

– Да. И Кору тоже. И ты дай слово… не сопротивляться, если мы уведем тебя. Но это только в крайнем случае.

– Угу. – Сейчас он мог пообещать ей все, что угодно. – Утром мы приходим в Хазран, там отдыхаем, пока заберем лошадей и разгрузим плоты. И ждем распоряжения, в какой порт идти, «Летящая» ждет нас каждый раз в новом месте.

– Осторожен, гад, – сердито фыркнула Малиха и потянулась за платком. – Кто-то из воинов идет. Пойду спать.

Но прежде чем уйти, коротко и крепко прижалась к Гарту, чтобы прихватить с собой как можно больше надежного тепла.

Глава 17