Большая проблема

Правда выслушав всю историю и оценив характер офигевшего мажора, спать я в ту ночь лёг с большой опаской. Такие люди на словах могут строить из себя ну прям не долбится каких моралистов в белых одеждах, прибить кого-то по законам чести, прикрываясь кодексом дворянского сословия, но как только запахнет жаренным, тут же вылезет гнилое нутро. Так что я справедливо опасался визита какого-нибудь мокродела, расставив охранные знаки и наказав духам бдеть. Просыпаться от того, что мне режут горло или будят отравленным арбалетным болтом в левую сторону груди совершенно не хотелось. Не спать нормально до самого поединка тоже.

На первую ночь ничего не произошло, так что я благополучно выбрался с конюшни, ополоснулся у колодца и постучал о раму кухонного окна. Может в первый день такое и вызвало бы парализующий страх у прислуги, но сейчас у меня просто осторожно поинтересовались, чего я изволю. Душа моя желала яичницу из десятка яиц со шкварками. Завтрак мне вынес хозяин, он же составил компанию за столом, а потом расцвёл от благодарности и пары лишних монет. Да, готовить здесь умеют и умеют хорошо!

Вслед за мной проснулись и остальные члены нашего дружного коллектива. Невеста сегодня желала пройтись по лавкам, пополоскав глаз и возможно что-то прикупив, а Килан похоже начинал понимать, что брак считается непростым делом не зря. И это еще слава Великим духам, что тут нет богомерзкого Рив Гоша! Я же решил идти к оружейникам и бронникам. Конечно не то что кольчугу, даже кожаную броню тут на меня не сделают за то время, что мы собираемся провести в городе. Но рядом с бронями принято продавать щиты. Компанию мне составили эр Эдво и Силаниль. Ма Краман провожал нас тоскливым взглядом, но был вынужден сопровождать воспитанника. Мы, опять же взглядами, выражали глубокое сочувствие. Но вслух ничего не сказали… Алаида и без того их с парнем наверняка замучает, нечего дополнительно ярить зверя в обличии милой девушки.

По центральной улице мы проехали как на параде по трое в ряд, разве что я портил общее впечатление, двигаясь пешкарусом. А вот ближе к торговым рядам пришлось выстроиться в колонну, пустив солидного рыцаря вперед, а монаха оставив замыкающим. Торговля в целом порадовала, проблема с топорами была разве что в избытке выбора. Правда чуть-чуть подпортило впечатление то, что всё представленное было примерно одинаковым. Не было на топорах вот этого вот фэнтезийного разнообразия форм лезвия, шипов спереди, чтобы колоть как копьем и прочего. Возможно потому что двуручным топором тяжеловато колоть, он предназначен в первую очередь для пехоты второго ряда, чтобы бить в давке врагов сверху, через голову своих товарищей. По крайней мере ма Гратан объяснял мне тактику применения этого оружия в строю примерно так. Но для меня двурушник выходил одноручным инструментом, а потому и требования имелись иные. В итоге я остановил выбор на лезвии полумесяцем, передняя часть которого шла почти перпендикулярно топорищу, а задняя загибалась назад хищным крюком. Только не уверен, что ей стоит бить со всей бури по чему-то излишне твёрдому, длинное топорище было значительно тоньше моей дубины, хотя и усилено у лезвия металлом.

Решив вопрос с топором, мы отправились к бронникам. Тут нас в целом предсказуемо ожидал облом, подходящего мне щита не нашлось и мы с чистой совестью двинули за город в ремесленную слободу. На моё древко по прежнему нужно было остриё копья соответствующих размеров, ну а щит придётся делать под индивидуальный заказ, благо у торгашей мы пораспрашивали о мастерах. Очень надеюсь, что всё будет готово до поединка. Внутренне я как-то не ждал, что хлыщ спокойно даст себя уработать… Наверняка мажор считает себя самым умным и готовит какую-то подлость. А потому готовиться стоит и мне, не впадая в грех недооценки противника.

Глава 17

Ремесленная слобода встретила нас стуком молотов, звуками работы топоров и деловой суетой, а ещё непередаваемым букетом запахов из кожевенного конца. И говоря о нём я не преувеличиваю, уж после средневекового города точно. К моему сожалению мокасины оказались чудовищно актуальны, а… мммм, отходы жизнедеятельности люди действительно выливали из окон прямо на улицу. Хорошо хоть мы двинулись в путь к торгашам, когда рассвело и утренний основной поток нечистот выплеснулся из домов. Лишь однажды какой-то припозднившийся мужик спросонья подошёл к подоконнику с ночным горшком, а потом замер с открытым ртом, увидев меня. Будучи реалистом, я понимал, что вероятность встретить спящего на ходу горожанина не равна нулю, а потому можно быть облитым. И снова встанет вопрос смывания оскорбления кровью.