Большая проблема

В общем не ужиная я отправился в лес, одев на себя шкуру. Молодой часовой в этот раз бдел в оба глаза. Оно впрочем не удивительно, после плетей-то. Может кого другого бы вообще Эдво убил, но пацан был сыном одного из его боевых товарищей… Так что пожалел, хотя папаша ему небось дома ещё от себя добавит. Останавливать меня караульный не стал, а я не стал вступать в разговоры. Если уж будут вопросы, то пусть их Сил разруливает. Он конечно не поднимал вопрос своей доли в добыче, но она его, а потому пускай отрабатывает. Правда порой мне казалось, что он о своём куске пирога как-то и не думает. Всё таки у него жизнь так сложилась, что в детстве его кормили-одевали в замке отца, в отрочестве и юности в монастыре, а потом он за свой духовный сан получал еду и помощь от колонистов бесплатно… Со мной и южанами у парня опять же безналичный расчет, так что поди разбери, а знает ли вообще наш монах цену денег? Получается, что он ими мог вообще никогда в жизни не пользоваться, бессребреник блин фэнтезийный. Надо за ним внимательней смотреть, а то нимб однажды может появиться над башкой.

За этими забавными размышлениями я прошёл достаточно далеко, чтобы наткнуться на подходящую поляну. Пришлось снова организовывать примитивные инструменты для черчения, но в этот раз кругов было два. Во внутреннем был я и шкура, во внешнем остались зубы и когти зверя. Примитивное, но действенное отсечение куска мира от всего остального и ещё одного куска в нём от медвежьего оружия.

Сев в центре внутреннего круга, я достал бубен с колотушкой и начал медленно камлать, погружаясь в мир духов. Переход получился не трудным, он вообще каждый раз давался мне всё легче. В мире духов я снова оказался в лесу. По идее он должен был быть не велик, ведь отсекал я малое пространство для встречи, но это навь, а не явь, даже малое в ней способно быть бесконечно большим.

Я перетёк в совместную с Гектором форму, вбирая его дух в свой и втянул изменившимися ноздрями воздух. Обоняние физического тела здесь не действует, но привычка есть привычка, а вдох дал мне направление для движения. Один шаг как всегда покрыл всё расстояние до цели и я сразу подвергся атаке, как когда-то при первой своей встречи с тёмным духом. Но и я уже не тот, да и медведь был лишён оружия, а потому отброшен простым ударом моей лапы. Жертва в нави всегда слабее хищника, что её убил, она может отомстить лишь либо хитростью, либо если её враг совсем не защищён от духов. А безоружная жертва слабее вдвойне.

Осознав это, медведь не сделал новой попытки нападения. И начался диалог. Мой собеседник был не из тех духов, с кем можно говорить словами, мы обменивались мыслями, эмоциями, чувствами. Я сулил богатую добычу, но обещал наказание в случает отказа, напоминая, что я сильнее. Он огрызался, злясь на то, что я лишил его физического тела и не желая подчиняться. С последним вообще была пожалуй самая большая беда, медведь — это не волк, что живёт в стае и понимает концепцию иерархии, а так же смысл существования вожака и подчинённых. Топтыгин животное одиночное, донести до него подобные понятия не легко. Но я постепенно справлялся. А когда солнце уже поднялось над горизонтом, я заключил договор. Не кабальный, но взаимовыгодный. Медведь обещал приходить ко мне на помощь, я обещал кормить его энергией. Моя польза была очевидна, он же будет становиться сильнее как дух и в итоге либо станет одним из младших, что покровительствуют популяциям либо уйдёт на перерождение с солидным прибытком, который поднимет его в иерархии. Впрочем последнее мне самому было не совсем понятно. Поднимет над медведями в другую форму жизни, возможно даже разумную? Позволит переродится в некого магического медведя или что-то вроде того? Есть вещи, которые скрыты от меня по прежнему, перерождения одна из них. И вероятно тайна останется тайной, пока я сам не попрощаюсь с физическим телом. Таков порядок вещей.

Едва я закончил с договором и собрался уходить обратно к своему телу, как раздался топот копыт. Резко обернувшись на посторонний звук, которого по определению не должно быть в отсечённом пространстве, я увидел могучего белоснежного жеребца, который весело заржал, а затем проговорил вполне человеческим голосом:

— Ну ты же не думал, что твой фокус может помочь против кого-то из младших?

— Ну вообще круг должен был хотя бы предупредить о вторжении — немного поворчал я, а затем спросил — Что привело тебя сюда, отец скакунов?

— Любопытство, юноша. Давно я не видел тех, кто вместо того чтобы добивать моих детей, лечит их. Знаешь насколько вы редки?

— Нет — развёл я руками, размышляя есть ли в этом мире толковые ветеринары. Вообще должны быть — И насколько же?

— Слишком на мой вкус, но ты всё же принёс моему сердцу радость — тряхнул гривой конь — Даже странно, что Лес избрал твоим тотемом хищника. Я не могу предложить тебе союз с одним из своих детей, но могу предложить свой договор.

— И какой же? — сделал стойку на предложение младшего духа я.