Большая чистка сорок четвертого года. Кот привратника

— С тобой обошлись по-божески, Ливайн, поверь на слово. — Связь была отвратительная — щелчки, потрескивание. — Короче, не путайся под ногами, приятель. Иначе будет еще больнее. — Он повесил трубку.

Я рассеянно проглядывал страницу объявлений. Вышел на экраны новый фильм с участием Бетти Грэйбл «Милашка». Очень кстати. Если пару месяцев не вылезать из кинотеатра, благо там есть сортир, может, и забудут про мистера Ливайна. Нужно звякнуть Батлеру. В театре его сейчас, конечно, нет. Попробуем застать дома. Скорее всего, с ним тоже побеседовали. А если еще не успели, нужно его предупредить.

Сладкоголосый юноша пропел в микрофон:

— С добрым утром, будущая кинозвезда!

— Передай трубку Батлеру, радость моя.

— Шефу нездоровится. Вы по делу?

— Скажи, что это Джек Ливайн.

— Шамес? — От восхищения он чуть не задохнулся.

— Он самый.

Я услышал, как юноша крикнул:

— Уоррен, это твой шамес! — Он прикрыл микрофон ладонью, с минуту слышались невнятные вопли. — Мы сегодня все утро ссоримся, — наконец сообщил мне юноша.

— В счастливых семьях это бывает.

— Ох, не говорите.

Трубку взял Батлер.

— Рад вас слышать, Джек, — сказал он мрачно.

— У вас плохое настроение?

— Джек, мне угрожали. Сегодня утром. Это было так мерзко…

— По телефону?

— Да.

— Смотрите, как они зашустрили. Пару минут назад мне тоже дали понять, что моя жизнь гроша ломаного не стоит.

— Боже мой, они и вам звонили?

— Да, требуют, чтобы я не совал нос в это дело. А вы им зачем понадобились?

— Посоветовали отказаться от ваших услуг.

— В противном случае?…

— Угрожали.

— Физической расправой?

Он подумал:

— Пожалуй. Мне было сказано: «Иначе пеняй на себя».

— Такой гнусавый голос?

— Да-да. Джек, что вы думаете по этому поводу?

— Дурака валяют, вот что я думаю. Сначала предлагают сделку, и я без толку катаюсь в Смит-таун. Теперь корчат из себя крутых парней. А что у них действительно на уме, пока неясно.

— Все это мне очень не нравится.

— Вы не знаете и половины того, что случилось. Вчера, в три часа утра, ко мне на квартиру заявился наш общий знакомец Ол Рубин. Он, представьте, опасался преследования. Такой до смерти перепуганный шибзик. Умолял отвезти его на границу штата, где на некоей ферме якобы спрятаны искомые пленки. Я согласился, и мы поехали, но в окрестностях Нью-Кингстона нас притормозил полицейский патруль. Заставили выйти из машины, обыскали. Потом мне на голову упал рояль, а когда я очнулся, от Рубина осталась только лужица крови величиной с ладонь.

— О, Джек, перестаньте!.. — простонал Батлер.

— Это жизнь, мистер Батлер. Я, конечно, извиняюсь, но вы наняли меня, чтобы я держал вас в курсе.

— Все правильно, только, пожалуйста, не так красочно…

— Ну а дальше — просто комедия. Я, между прочим, человек добросовестный и разыскал-таки эту ферму, где бывший напарник Рубина прятал пленки. Приезжаю, значит, туда, а навстречу выбегает старая ведьма с дробовиком, кличет на подмогу еще и телохранителя, тот очень охотно лупит меня по голове, но в конце концов мы заключаем перемирие, и выясняется, что старуха ни черта толком не знает. А еще я только что прочел любопытную заметочку в «Дейли»: обнаружен неопознанный труп и — какое совпадение — в тех же местах, где и мне досталось. Представьте, покойник забрался в дренажную трубу. Бьюсь об заклад, это Рубин.

— Его убили тоже вчера?

— Да.

— Почему же вы не позвонили сразу, как только вернулись? — вдруг взорвался Батлер. — Я вас нанял не для того, чтобы узнавать о подобных вещах просто потому, что к слову пришлось! Я вам плачу!

— Минуточку! Во-первых, вы уже имеете исчерпывающую информацию из первых рук. Во-вторых, все эти приключения по-своему увлекательны, но не продвигают наше расследование ни на шаг. В-третьих, когда я вчера добрался до дому, то едва соображал, с какого конца взять трубку. Не забывайте, что я дважды схлопотал по кумполу.

— Извините, Джек, это не из-за недоверия к вам. — Голос Батлера дрогнул. — Просто все это так мерзко…

— Я вам советую выходить из дома только в случае крайней необходимости. У меня подозрение, что это очень серьезные ребята, и, что самое противное, не понятно, чего они хотят. Есть у вас кто-нибудь, кто умеет обращаться с оружием?

— Да.

— Отлично. Пусть всегда будет рядом с вами.

— А как же вы, Джек? Вам не страшно?

— Мне платят за то, чтобы я был храбрым.

Теперь следовало предупредить Керри Лэйн, и я проклинал себя за то, что до сих пор не удосужился узнать номер ее телефона. На сей раз девчонке действительно грозила опасность, и тот факт, что от нее не было ни слуху ни духу отнюдь меня не успокаивал. Но предостеречь ее можно было только завтра, позвонив в театр. Сегодня оставалось лишь убеждать себя, что это воскресенье ничем не отличается от прочих, и никто вчера не бил меня по голове, и вообще я просто суматошный нью-йоркский еврей, не сидится мне на месте, вот я и бегаю из угла в угол в нижнем белье.

XIII