Больница в Гоблинском переулке

Монна, вот как, значит? Я расстроилась прежде, чем поняла, почему мэтр Ланселот снова провел черту: напоминает мне, что сейчас он целитель и нет ничего зазорного в том, что он поможет мне избавиться от одежды.

– Только расстегну, снимете сами, – мягко закончил он. – Ну же, Грейс, не упрямьтесь.

Ох уж эти маленькие крючки под горлом, ряд пуговиц на груди и пара, скрепляющая манжеты. Мэтр Ланселот едва ощутимо касался кожи, а меня будто током било от этих осторожных прикосновений.

– Все, дальше сами, – тихо сказал он. – Примите ванну и ложитесь в постель.

Мэтр Ланселот провел кончиками пальцев по щеке, где оставался след от удара: залечивал синяк. По коже побежали мурашки. Улыбнулся:

– Вот и все.

Я отмокала в горячей воде больше часа. Терлась и терлась губкой, извела почти все земляничное мыло. Земляничное… Какая изысканность. Оно даже было розового цвета, не то что желтый брусок, пахнущий дегтем.

А потом я поняла: если я замечаю цвет мыла и его запах, значит, прихожу в себя. И действительно, события минувшей ночи и утра растворялись в потоках воды, смывались в водосток.

Орк больше никогда не дотронется до меня, никогда даже не посмотрит в мою сторону. Он мертв!

Тут я задумалась. В том состоянии я почти не понимала, что происходит, но мне показалось, что мэтр Ланселот применил магию и… Нет-нет, почудилось, конечно. Хорст сам погубил себя дурманными зельями.

Я накинула халат: в него поместились бы две Грейс одновременно. Уютный, мягкий, он чуть-чуть пах зельями – пах мэтром Ланселотом, он будто снова укутал меня в объятия.

Я откинула покрывало, легла и тут же провалилась в сон. Сквозь дрему слышала, как приоткрывается дверь: мэтр Даттон вернулся и пришел взглянуть на меня. Окончательно проснулась ближе к вечеру, свет дня угасал, занавески на приоткрытом окне колыхались от ветерка, приглушенно тикали часы. Я лежала и ощущала внутри себя умиротворение и легкость. Все хорошо. Все правда хорошо.

Тихо повернулась ручка – я села на кровати, запахивая на груди халат. Мэтр Даттон входил в спальню, пятясь. Объяснение странной походки появилось через мгновение: в руках он держал маленький столик для завтрака в постели. Мэтр Ланселот осторожно крался, пока его взгляд не встретился со взглядом моих удивленно распахнутых глаз.

– Грейс, вы проснулись! Извините, если разбудил, хотел проверить ваше состояние и заодно…

– Подкинуть мне целый воз еды, – улыбнулась я, выразительно глядя на тарелку с кашей, тарелку с блинами, тарелку с сыром и даже тарелку с крошечными пирожными. – Подкинуть и сбежать!

Мэтр Ланселот смотрел, как я улыбаюсь, и с его лица стиралось беспокойство, а из глаз уходила тревога. Он рассмеялся в ответ.

– Вы меня раскусили! Сдаюсь! Придется помочь вам расправиться с этим, как вы говорите, возом еды.

Я уселась на край кровати, мэтр Ланселот напротив, столик опустился между нами. Полы халата все время пытались разъехаться, и я покосилась в сторону двери в ванную комнату: не сходить ли переодеться? Я оставила грязное измятое платье на полу…

– Платье я отдал горничной, к утру она его отстирает, отгладит и заштопает, – опередил меня мэтр Ланселот, правильно истолковав мой взгляд. – И купит новое белье и чулки.

Мэтр Ланселот даже не запнулся, говоря о белье и чулках: целители не имеют права на смущение, но я залилась краской по самые уши и поскорее уткнулась носом в чашку кофе.

– Попробуйте блинчик, невероятно вкусный! – сказал мой прекрасный целитель, свернул в трубочку ажурный тоненький блин и с чувством откусил от него.

Будто я не догадалась, что он это делает специально для меня. Мэтр Ланселот вовсе не жалует все эти кулинарные изыски, он бы и сейчас, будь его воля, ограничился кофе. Я думала, что с трудом сумею проглотить пару кусочков, но неожиданно оказалось, что аппетит вернулся. Я съела кашу, два блина, парочку пирожных. Устыдилась собственного обжорства, вздохнула и отправила в рот еще одну крошечную меренгу.

Мэтр Ланселот смотрел на меня с нежностью, в уголках губ пряталась улыбка. Мне даже взгрустнулось. Какой коварный молодой организм, как быстро он приходит в себя! Мэтр Ланселот больше не станет обнимать меня, чтобы утешить и вытереть слезы.

– А ведь я выспалась, – призналась я, расправившись с ужином. – Может быть, у вас найдется какая-нибудь книга, чтобы я скоротала ночь в ее компании?

– Найдется, и не одна. Выбирайте: «Общая хирургия», «Справочник по инфекционным болезням» или…

Он рассмеялся, заметив, как вытянулось мое лицо: признаюсь, я думала о легком романчике, чтобы развеяться. Рассмеялась и я: поняла, что он слегка подтрунивает надо мной. И это так мило. Не узнаю своего строгого начальника.

– Грейс, хотите посмотреть дом? – по-доброму предложил он. – В кабинете много разных книг, выберете на свой вкус.

– Но… – стушевалась я. – Наверняка у вас есть слуги.

Не хотела бы я разгуливать по дому холостяка в одном халате.

– Только старина Динжер, мой единственный лакей. Он сейчас в своей комнате и не станет смущать вас своим присутствием. Горничная приходит утром и уходит вечером.